(Лика)
Мы сидим с Марком в
моей тесной кухне, пьем чай, разговариваем и смеемся. На удивление мне еще ни с
кем не было так легко общаться. Хотя в первый день нашего знакомства он
показался мне грубым, заносчивым, самодовольным нахалом. Но несмотря на это,
сейчас мне кажется, что Марк приятный парень. А еще у него очень
привлекательная внешность. Глаза такие темные, что в них пропасть можно.
Смотрит ими так, что теряюсь порой. И эта самодовольная улыбка, от которой мурашки
по телу. Чем он не дьявол? Наверняка Марк пользуется популярностью у девушек.
Но такие меня настораживают. Мой первый парень был очень популярным в нашей
большой компании. И он выбрал меня. Но я сама привлекательная, красивая
девушка. Поэтому меня в то время никак не смущала его популярность. А зря. Как
только я доверилась ему, он быстро наигрался и переключился на другую смазливую
девчонку, разбив мне сердце. С тех пор свою красоту я считаю лишь наказанием.
Все мужчины смотрят на меня лишь как на объект вожделения. Зареклась больше
вообще не влюбляться и не доверять мужчинам. Но, кажется, я подвела саму себя.
— Ты не куришь? — Марк
достает пачку сигарет из кармана.
— Нет, но можно выйти
на балкон. Там стоит Пашкина пепельница.
— Он часто у тебя
бывает? — напрягается Марк. Он что, думает, что у нас могут быть какие-то
отношения с Пашей? Да, он мой лучший друг, но никакой романтики между нами
никогда не было и быть не может. Мы росли с ним в одном дворе и знаем друг
друга с детства.
— Нет, только когда со
своей девушкой поссорится. Но это бывает довольно редко.
Мы идем с Маркеловым
на балкон, и когда я открываю дверь, он удивленно присвистывает.
— Да у тебя тут целый
гараж, — разглядывает он зимнюю резину, которую мне больше негде хранить.
Маркелов открывает
окно, впуская вечернюю прохладу, и закуривает. Мы заводим непринужденную
беседу.
— Марк, — прерываю
наше обсуждение моих любимых фильмов про гонки. — По поводу твоей машины. Мы
ведь теперь в расчете.
— Что ты хочешь этим
сказать? — сводит он брови к переносице.
— Наше общение на этом
закончится? — смотрю на Маркелова, не сводя взгляда.
— А ты этого хочешь? —
тушит он сигарету в пустой пепельнице. Хотела узнать его намерения, называется.
Теперь придется отвечать на свой же вопрос.