- Вкусно? – спросил Пётр.
- Да.
- Это ты сегодня надоила. Я попросил
отлить нам в банку.
Чувство гордости приятно затопило
грудную клетку. Хоть что-то полезное к сегодняшнему ужину сделала
я.
Дальнейший ужин прошёл в
относительной немногословности.
По Петру было заметно, что он вымотан
сегодняшним днём и, похоже, загружен моим монологом. Много есть он
не стал, закончив ужин синхронно со мной. Бок о бок мы прибрались
на кухне, бросая друг другу короткие фразы, касаемо того, кто будет
мыть скромное количество посуды (я), а кто уберет со стола и
покормит собак (Пётр).
Пётр ушёл на улицу, проведать
кроликов и куриц, и посмотреть у них количество воды и корма. А я,
закончив с посудой, поднялась в свою комнату, где переоделась в
шорты и майку, чтобы поспать.
Мой план с охмурением Петра и грязным
харрасментом провалился почти сразу, а вот вещи, как для порно
кастинга остались при мне. Спать в пеньюаре, едва прикрывающем
грудь и задницу, я здесь точно не стану.
Нужно купить что-то простое и
практичное, хотя бы на этот месяц. Пеньюар и дорогие платья лучше
оставить до возвращения в город. Здесь в брендовых шмотках до
курятника, конюшни или фермы мне ходить не хочется. Во-первых,
жалко вещи; во-вторых, неудобно; в-третьих, глупо. Стразы, перья и
кружево для уборки дерьма и дойки? Ну, уж нет.
Лёжа в кровати, я созерцала потолок с
деревянными перекладинами. На улице ярко светила луна и, похоже,
пробудила во мне лунатика. Немного подумав, я, всё же, села в
постели, взяла свой рюкзак, стоящий на полу у тумбочки, и достала
из него косметичку. Но косметичку не простую, а с двойным дном, где
было припрятано немного денег, заработанных с картин.
Да-да! «Самые строгие родители
воспитывают самых искусных лжецов». И тот мой побег из дома,
доведший родителей до больницы, был не единственным. Просто раньше
я убегала из дома только по ночам, и возвращалась к утру до
завтрака, довольно умело имитируя сон в постели, с еще неснятыми
кроссовками. Но после того случая, я перестала убегать даже по
ночам, став покорной домоседкой, у которой свобода осталась только
в написании картин. Ведь только с карандашом и кистью в руке я была
вольна делать всё, что захочу.
Пересчитав красные купюры,
припрятанные в косметичке, я поняла, что на карманные расходы на
этот месяц у меня есть триста десять тысяч рублей. В принципе, на
практичные вещи и обувь должно хватить. Даже на мороженое
останется. Осталось только убедить Петра в том, что мне нужен день
на шопинг.