Гарантировать наверняка ничего не могу, практики в
моей жизни было маловато — но хуже точно не
сделаю.
— Обойдусь без твоей заботы, — он поморщился, от
чего треснувшая губа вновь закровоточила.
— Как скажешь.
Не собираюсь упрашивать. В конце концов, это нужно
не мне, а ему самому. Я и так собиралась сделать большое одолжение.
С чего у меня вообще проснулась к нему жалость?!
Мы разошлись по своим спальням. Не знаю, чем
занимался Коэрли, но я не собиралась вечно прозябать в доме.
Немного поучившись — всё же теоретическая магия сложна, если у тебя
нет хорошего учителя, — я решила прогуляться. Проветрить голову
после множества магических формул.
Уже у самой границы наших владений, за яблоневыми
садами, я увидела человека. Он стоял, скрестив руки на груди, и
взгляд его был устремлен вдаль. Туда, где протекала неспокойная
река, холодная и полная подводных течений.
Этот ненормальный что, опять решил
сбежать?!
Или утопиться?..
Меня одолел настоящий гнев. Нет, по-хорошему, мне
должно быть безразлично, изобьют этого упрямого осла ещё раз или
просто открутят ему голову за своеволие. Отец не прощает ошибок и
третьего шанса точно не даст.
Насколько нужно быть упертым, чтобы не понимать
очевидных вещей?!
Не знаю, почему меня так сильно задела непокорность
нашего пленника. Возможно, потому что сама я не могла позволить
себе даже треть его храбрости. Возможно, потому что не желала
видеть отца в дурном настроении.
Но я пересекла разделяющее нас расстояние и строго
спросила:
— Что ты здесь делаешь?!
Он оглядел меня с ног до головы, будто поначалу не
узнал. Я переодела домашнее платье на походный костюм, состоящий из
брюк и плотной куртки. В город бы меня отец в таком «неподобающем»
виде не отпустил (хотя модницы давно уже боролись за право носить
штаны), но по территории поместья ходить не
запрещал.
Чем бы дитя ни тешилось, как
говорится.
— Стою, — ответил с мрачной
ухмылкой.
— Если ты думаешь, что сможешь уйти… — я не
закончила, Алексис перебил меня.
— Я прекрасно понимаю намеки с первого
раза.
Он обвел пальцами свое лицо, опухшее и
бледное.
— Зачем тогда ты пялишься на реку?
— Какая тебе разница? Может, мне нравится наблюдать
за водой.
Почему-то меня злили эти слова. Злила беспечность, с
которой Алексис Коэрли реагировал на происходящее. Злило то, что он
может оправиться от побоев, встать и вновь посмотреть вдаль, словно
ничего и не случилось.