Второй тут же принялся перечислять:
-Горшки, посуда, пара глиняных игрушек. Не хотите приобрести? А, господин турьер?
Привратник его вопрос проигнорировал, и в следующее мгновение я услышала приближающиеся шаги. Задержав дыхание, принялась молить высшие силы о том, чтобы он передумал.
Пожалуйста, пожалуйста, пожалуйста…
Внезапно я уловила совсем рядом какое-то движение. Послышался стук, а за ним звук срываемой ткани – не с меня, а с лежащей рядом глиняной утвари.
Крепко зажмурившись, мысленно повторяла как мантру: я невидимка, невидимка, невидимка…
-Хорошие горшки, - произнёс турьер, судя по всему, осматривая плоды гончарных трудов. – И что слышно в центре?
-Всё идёт, всё меняется, - отозвался ремесленник. – Расширяют главную площадь, строят новые здания.
Они ещё о чём-то говорили, но я больше не слушала. Просто превратилась в сгусток нервов и сжалась в маленький комок. Хорошо, что рост небольшой. Как и вес. А, учитывая длительное голодание, наверное, вообще стала похожа на обтянутый кожей скелет.
-Ладно, проезжайте, - судя по громкости голоса, турьер отошёл от телеги и занял своё место у врат. – А утварь у вас, мастера, и впрямь хорошая. Только надо бы её ещё серебряным покрытием украшать. От двуликих.
Я не могла поверить в своё счастье.
Повезло.
Немыслимо повезло!
И всё-таки была неправа, когда говорила, что к выпускникам приютов относятся так же, как к двуликим. Тех вообще не любят. Кто-то боится, кто-то презирает. Никогда не разделяла всеобщего мнения на этот счёт. Разве умение оборачиваться зверями делает их хуже обычных людей или тех же магов?
Въехав в город, ремесленники направились к ближайшей таверне. Это я поняла по характерному запаху, проникшему даже сквозь несколько слоёв плотной ткани, и громкому шуму.
-А горшки как же? – спросил один мастер другого. – Что, так просто оставим?
-Чёрт с ними! – отмахнулся тот. – Здесь турьеры на каждом шагу, никто не полезет! А вот мне перед тем, как идти домой, надо выпить. Мегера моя сожрёт за то, что денег мало выручил. Нужно морально настроиться…
-Опять ты за своё!
Голоса становились всё тише и вскоре слились с общим гулом. Хлопнула дверь, ознаменовавшая, что мои «попутчики» вошли внутрь.
Ещё некоторое время я лежала неподвижно, прислушиваясь к тому, что творится вокруг. Шея затекла, руки и ноги окончательно замёрзли, но я уже перестала обращать на это внимание. Идущий из таверны гул был довольно громким, значит, телегу оставили неподалёку. Из плюсов – шум улиц звучал гораздо тише. Насколько мне удалось вспомнить, «Золотой петух» располагался в укромном переулке. Если за семь лет ничего не изменилось, то здесь вечно темно, и турьеры редко навещают это место. Только если завязывается драка, и разошедшиеся гуляки грозятся перебудить всю округу.