- Не подведем! – уверенно заявил
репортер.
Оператор зарядил пленку в проектор,
на экране появился отсчет 3-2-1, и мы оказались в машинном
отделении локомотива узкоколейки. Одетый в фуфайку, штаны с
начесом, галошные валенки и шапку-ушанку седобородый дедушка черпал
лопатой и забрасывал в топку уголь, размеренно вещая:
- Сам-то я с малых лет на железной
дороге. В гражданскую на бронепоезде служил. Потом – в
Отечественную, уже машинистом. Надоели мне большие рельсы, вот, на
маленькие перешел! – гоготнул и закрыл дверцу топки, повернувшись в
кадр улыбающимся закопченным лицом. – С бабкой и приехал – она у
меня родом как раз с этих мест, радуется – на родине помрет,
говорит.
Монтажная склейка, и мы оказались
посреди проложенной среди заснеженных деревьев колеи, наблюдая
тихонько выкатывающийся из-за поворота, курящийся дымами локомотив,
за которым тащилось три грузовых, и один пассажирский вагончик.
- Это отсылка на «Прибытие поезда»? –
подколол я оператора.
- На «В 3:10 на Юму», - с улыбкой
поправил он.
- Вестерн? – уточнил Полевой.
- Вестерн.
Репортер обиженно поерзал, и я
прислушался к доносящемуся под кадры заснеженной деревеньки
(курящиеся дымами печные трубы, бегающие, укутанные в толстые
шубки, дети, важно щурящийся в кадр с забора рыжий грязный кот,
грызущая говяжью кость лохматая собака) голосу диктора:
- …зимой, когда замерзают реки и
болота и оживают так называемые «зимники», колея номер 451 не
теряет своей важности для трехсот семи жителей колхоза «Красная
грива», каждый день перевозя товары народного потребления, газеты и
пассажиров.
Поезд остановился прямо у деревянной
двухэтажки с табличкой «Сельсовет», и на утоптанный снег из
пассажирского вагона выбралась пара бабушек с набитыми колбасой и
консервами авоськами.
- Земфира Захаровна Лебедева – одна
из таких пассажирок, - перенес нас немного в прошлое, в еще
движущийся вагон, голос Михаила.
Слева и справа – ряды коротких, на
два пассажира, лавочек. Посреди вагона – обложенная кирпичами
печка, в которую подкидывала полешко бабушка.
- Почему повтор? – спросил Борис
Николаевич.
- Символично, - развел руками
репортер. – Пламя подпитывается, значит – есть жизнь в этих
краях.
- Принимается, - одобрил Полевой.
Бабушка на экране тем временем успела
перебраться на лавочку и получить закадровый вопрос: