— Мы можем уехать, сэр, если вы этого хотите…
— Нет. Раздевайся.
Каждое слово словно удар кнута.
— Сначала заплатите, сэр.
— Единственное, что тебя волнует, это деньги, верно? Неважно с кем?
Игнорирую.
— Вы сказали, что знаете условия, сэр.
Он разворачивается и идет к телефону, и стоит ему поднять трубку, Лана тут же откликается. Уверена, она больше всего на свете ждала этот звонок.
Снова рекорды, Джеки, будто наяву слышу ее голос.
Рекорды это хорошо. И я не собираюсь останавливаться.
Я смогу.
Он не уточнил, как и где я должна его ждать. Просто велел раздеться. А если ему нужна поза подчинения, нужно было сказать об этом.
В комнате воцаряется тишина.
Мужчина кладет трубку. Разговор окончен.
Может, на этот раз у него все-таки не хватило денег?
Но в углу, как по мановению волшебной палочки, зажигается теплая карамельная лампа, вписанная в интерьер. В агентстве все продумано до мелочей. Так Лана сообщает, что он заплатил дополнительный откровенный тариф.
И мы можем зайти так далеко, насколько мужчине хватит фантазии.
Он медленно идет ко мне. На лице маска. Челюсть стиснута. Жалеет деньги? Почему в зале он позволил себе хотя бы кривую улыбку, но теперь, когда я стою перед ним абсолютно голая, в его глазах только безграничная черная…. Что это?
Не успеваю определить эмоцию.
Он перехватывает мой подбородок, больно впиваясь в кожу пальцами.
— Я велел тебе раздеться.
— Я не могу, пока не поступит подтверждение…
Убирает руки так резко, словно боится испачкаться. Отвращение сквозит в каждом его движении.
— Я снова заплатил. Чего ты ждешь теперь? — цедит он глухо.
Под его прямым, черным от ненависти взглядом, щелкаю застежкой на спине и отбрасываю бюстгальтер в сторону. Следом пояс для чулок. Сами чулки и обувь я, пожалуй, оставлю.
Последними стягиваю с бедер трусики.
Вижу собственное голое отражение в ребристом зеркале у бара, но от того, что на мне нет одежды, я не чувствую себя уязвимей. Его ненависть не трогает меня.
О том, кто он такой и где мы могли пересекаться, я подумаю после. Наведу справки среди девочек. Не может быть, чтобы его никто не знал. Если мужчина готов заплатить столько за эскорт, он знает, зачем идет на этот шаг и что хочет получить. Новичок не стал бы идти напролом. Но задавать вопросы сейчас, когда я стою перед ним абсолютно голой, бесполезно. А еще не факт, что он на них ответит.