И, лишь успев прижать ее к груди,
тут же влетела в возникший из ниоткуда овал портала.
Падение… Бесконечный миг, когда
кажется, что желудок подскочил к горлу — и я вывалилась с другой
стороны, не устояв на ногах. Хорошо хоть, приземлилась на мягкий
ковер и не ушиблась.
Так… А чей это ковер? И где я? Оглядевшись, я
обнаружила себя в холле с вазами в полтора моих роста, хрустальной
люстрой и всем тем, что я видела в особняке дракона в прошлый раз.
И самим драконом, злющим, как сто горгулий.
—
Этель, может, расскажешь, почему ты решила не являться на занятие?
— с обманчиво спокойным видом спросил он. Лишь хищно раздувшиеся
ноздри и побелевшее лицо выдали, что мужчина в бешенстве. —
По-моему, я ясно выразился, что…
Мне вдруг стало жутко. А я ведь не
специально!
— Я сейчас… Сейчас расскажу, —
поспешно перебила я и, охнув, кое- как встала с ковра. — Просто я…
задержалась. Мы с девочками пекли печенье, и…
После забега по лестницам академии
меня все еще пошатывало, и я никак не могла отдышаться. Подняв
сверток с печеньем, который не успела оставить в комнате, я хотела
было объяснить, что задержалась из-за этого — но вдруг покачнулась,
и сверток сам собой… угодил дракону прямо в руки!
Чуть нахмурившись, тот поднял на
меня непонимающий взгляд.
— Это что, мне? — переспросил
он.
Наверное, он собирался ругать меня и не успел
перестроиться, потому что вид у него был самый устрашающий. Мечущие
молнии глаза, разметавшиеся по плечам волосы, играющие на скулах
желваки… От этого, а также от осознания того, что передо мной —
настоящий разъярённый дракон, душа буквально ушла в пятки, и я
мелко закивала.
— Вам, — пискнула я. — Пекла… с
заботой. И думала о вас, — я попыталась улыбнуться, но губы не
слушались.
—
Хорошо… Спасибо, — озадаченно отозвался дракон, глядя на меня с
таким выражением, словно я подарила ему не печенье, а пачку отравы.
А затем, развернув сверток… взял и съел одно печенье! Которое я
пекла для Дерека! Специально, чтобы тот в меня
влюбился-я-я…
—
Неплохо, — похвалил дракон. — Странно, даже яда нет, — это он уже
пробормотал себе под нос, и, встрепенувшись, деловито махнул рукой:
— А теперь в спальню, Этель. Уже поздно, пора начинать.
Я закивала, как болванчик. Да, хоть
бы нас никто никогда не услышал… Двусмысленность фразы просто
зашкаливала.