Спустя три месяца ада мне казалось, что я знаю Ваню с рождения. Его мама рассказала мне практически все о нем: даже как беременная ходила и рожала, когда он заговорил, когда первый двояк в школе схватил. На нее иногда находило. И хоть я жадно ловила каждое слово, такие разговоры не любила. Она будто уже потеряла надежду, чуть ли не похоронила его. С этим я была не согласна.
Ваня звонил им несколько раз, это не легально, но у некоторых людей, ожидающих суда, возможностей больше, и ему иной раз тоже удавалось попасть в волну. Поначалу он был просто в шоке, ждал, что обвинение вот-вот одумается. Спрашивал, неужели нет возможности забрать его домой хотя бы на время разбирательств. Но на данном этапе наш адвокат ничего не мог сделать. Ваня был в ужасе от условий, в которые попал, от обвинений, которые ему предъявили. Судя по ним, он не просто один без оружия подрался с тремя ублюдками, спасая девушку. Ситуацию извратили и вывернули таким образом, будто трое парней защищали беспомощную девушку от полоумного, ни с того ни с сего кинувшегося на дружную компанию с битой и кастетом, проломив хорошим ребяткам черепа. В то время, когда их искала полиция по моему заявлению, они якобы лежали в больнице с тяжелыми травмами и боролись за жизнь...
Если бы я подтвердила, что всё так и было, Ване тут же пришел бы пи**ец.
Сынку Василия Васильевича восемнадцать исполнилось за неделю до моего дня рождения. Второй — мой ровесник, заводиле - двадцать шесть. Отмазывали всех троих одинаково усердно, потому что слишком крепко они были завязаны в ситуации.
Как я поняла, те двое, что постарше, специально таскали за собой юного богатенького не слишком умного друга, чтобы за его счет отмазываться. Выяснилось, что я не первая девчонка, над которой они «пошутили» подобным образом. Адвокат осторожно сунул мне имена с адресами. Каждая из них ходила с Айфоном и имела папку в соцсетях с фоточками с отдыха за границей. Ни одна не согласилась поговорить на щекотливую тему. И своим страхом, нерешительностью, своей продажностью каждая из них невольно участвовала в обвинительной кампании против моего Ванечки.
Когда мы с Ванькой катались в первые разы по городу, я украдкой рассматривала его руки, плечи, торс. К счастью, погода шептала раздеваться и впитывать витамин D открытой кожей, и Ваня практически всегда был одет в белую или синюю свободную футболку, без толстовок и ветровок. Рельефные руки, крепкие бедра, толще моих в полтора раза, хотя я девушка не маленькая, и ноги у меня тоже длинные и не худые. А когда мы стояли рядом на Горе Любви, еще до первого поцелуя, и смотрели вниз на постепенно зажигающийся фонарями город, он обнимал меня со спины. Склонился и, думая, что я не замечаю, дышал мне в шею, не решаясь поцеловать, я смотрела вдаль, кусала губы и была абсолютно счастлива.