Бранко тоже выглядел довольным, хоть и поглядывал с тревогой на поднимающийся в темнеющее небо дымок. Это я уговорила его разрешить разжечь костёр, пообещав, что такого маленького огня никто не заметит. Мне вообще казалось, что спутник слишком осторожничает. Сначала мы потратили добрый час на то, чтобы замаскировать в кустах машину, которую он долго и упорно втискивал в лесополосу, потом шагали в самую гущу деревьев, неся с собой несколько пакетов с тем, что, по мнению Бранко, могло нам вдруг пригодиться в суровой южной ночи. Надо отдать парню должное – запасся он, собираясь в дорогу, знатно. Два спальника, шерстяные одеяла, запасная одежда для него, запасная одежда для меня, еда, вода, посуда, термос, аптечка, фонарь, – и это только то, что мы забрали из машины, собираясь на ночёвку под открытым небом.
Первое, что сделал Бранко, после того как мы выбрали место дислокации, – бесцеремонно велел мне раздеться и показать повреждения, полученные при аварии и до неё. А поскольку раздеваться перед Бранко в моей жизни, похоже, становилось доброй традицией, я не заставила себя уговаривать.
Осмотром мой спаситель остался удовлетворён: самым серьёзным из всего им обнаруженного оказался сильный ушиб коленной чашечки и длинный порез кожи головы, нанесённый, видимо, одним из осколков оконного стекла ховриновской машины при её падении. Остальное было всего лишь ссадинами и синяками, которые, хоть и придавали мне весьма плачевный вид, опасности не представляли.
– Фартовая, – заключил Бранко, подавая мне платье. – В воде не тонешь, в огне не горишь. Не зря тебя Ирэн невзлюбила, она достойного соперника задницей чует.
На этот раз его слова не вызвали во мне внутреннего протеста. В самом деле – окажись мы с Ирэн в равных условиях, что эта холёная, оборзевшая от безнаказанности фифа сможет мне противопоставить?
Серое платье путалось в ногах, цеплялись за кусты, изрядно мешая мне собирать хворост для костра, и я спросила у Бранко, нет ли среди прихваченной им одежды каких-нибудь штанов для меня.
Парень свёл брови и покрутил пальцем у виска.
– Забудь, бэби! Ты больше не в Оазисе, здесь женщины не носят штанов. Ни штанов, ни коротких юбок, ни открытых платьев, ни распущенных волос.
– А рисунки на теле носят? – буркнула я и ткнула пальцем в сосновую лапку на своей щеке. Внезапное осознание того, что красивая удобная одежда ушла в прошлое вместе с пальмами и павлинами, неожиданно сильно меня расстроило.