– Ты что? – Она смотрела на него снизу вверх.
– Хэнк Снайдер? – Глаза Майка бешено блестели. Рассвет, пробивающийся из-за штор, делал его похожим на ангела мщения.
Романтическая дымка в голове окончательно рассеялась, у Клары засосало под ложечкой. Она медленно села и подтянула одеяло к груди. Проведя рукой по волосам, откинула локоны с глаз и смущенно посмотрела на Майка:
– Что случилось? Ты знаком с моим дядей?
Он фыркнул:
– Вот дела. Ты прямо сама невинность. Какое мастерство.
Окончательно запутавшись, Клара покачала головой. По утрам она вообще мало что понимала, пока не выпивала несколько чашек кофе.
– Мастерство? О чем ты вообще говоришь?
– Ладно, брось это, – огрызнулся Майк и собрал одежду. Одеваясь, он время от времени бросал на нее разъяренные взгляды. – Надо сказать, ты хороша.
– О чем ты говоришь? – Кларе стало прохладно. – Хороша в чем? Несешь какую-то бессмыслицу.
– Конечно. Понимаю твое замешательство. Знаешь, а я ведь купился на твое вчерашнее представление. Однако не пытайся продолжать лгать. Теперь я знаю, кто ты, и меня тошнит от всего происходящего.
Она по-прежнему не понимала, почему он так стремительно переменился, а ее собственный нрав давал о себе знать. Клара начинала злиться. Как случилось, что после ночи любви все закончилось так безобразно?
– Скажешь ты мне, наконец, что здесь происходит?
– Я действительно не понимаю, как прошлой ночью ты узнала, что я буду в баре. – Он с почти жутким спокойствием надел рубашку и застегнулся на все пуговицы.
– Я не знала. Черт возьми, да я вообще не собиралась в бар прошлой ночью, пока не зашла туда и…
– Конечно. Твой дядя. – Майк кивнул. – Должно быть, это он все спланировал.
– Какое отношение к этому вообще имеет дядя Хэнк?
Он зло засмеялся:
– Непосредственное, дорогая, и мы оба это знаем. «Снайдер артс» уже год или полтора пытается заставить нас включить свои программы в наши игры. – Его взгляд упал на ее грудь и снова поднялся к глазам. – По всей видимости, Хэнк решил пустить в ход тяжелую артиллерию.
Каждое слово Майка эхом отдавалось в ее голове. Прошло еще несколько минут, прежде чем Клара наконец поняла, что он имеет в виду. В чем именно обвиняет. Гнев разлился по венам. Сердце колотилось так бешено, что еще немного, и она почувствовала, как начинает задыхаться. Клара практически выпрыгнула из постели, предпочитая смотреть своему обвинителю прямо в глаза. Обернулась в одеяло, как в доспехи, и выставила руку перед собой, словно несла щит, стараясь разбить лед, которым сковывал его мертвый бездушный взгляд.