– Не трогайте ее, – произнес Мэддокс.
Он понимал, что эта просьба звучит странно, учитывая, что никто из воинов никогда не был одержим женщинами. Но Эшлин… Он еще точно не понимал, что сделает с ней. Мэддокс знал лишь, что должен сделать, но чего ни за что не сделает. Впрочем, сейчас это все не имело значения. Единственное желание, которое им владело в данный момент, – не делиться.
– Не трогайте, – слабым голосом повторил он, когда Люсьен не ответил.
– Не будем, – пообещал Люсьен.
Цветочный аромат усилился. Прошло еще несколько мгновений, и Мэддокс умер.
– Кто ты и откуда знаешь Мэддокса?
– Отпусти меня! – возмутилась Эшлин.
Она дергалась и извивалась, пытаясь освободиться, хотя мужчина держал ее стальной хваткой. Лодыжка болела, но ей было все равно. – Они его убивают! – продолжала кричать она.
Они в самом деле его убивали, вновь и вновь погружая ему в живот острие огромного меча! Кровь хлестала фонтаном, стены сотрясались от воплей. При воспоминании об увиденном и услышанном ей стало дурно.
Голосов по-прежнему не было, но она мучилась сильнее, чем когда-либо.
– С Мэддоксом все будет хорошо, – заверил ее незнакомец. Мэддокс сломал ему нос – Эшлин видела это своими глазами, но сейчас его лицо было снова в полном порядке. Отняв руку от ее талии, он погладил ее по виску и осторожно отвел назад прядь волос. – Вот увидишь.
– Ничего я не увижу! – рыдала она. – Пусти!
– Не люблю отказывать таким красивым девушкам, как ты, но придется. Из-за тебя он мучился.
– Из-за меня?! Не я всадила в него меч. Пусти сейчас же! – возмутилась она. – Ну пожалуйста!
Не зная, что еще сделать, девушка перестала биться и пристально посмотрела на стоящего перед ней мужчину. У него были ярко-голубые глаза и молочно-белая кожа. В волосах причудливо сочетались черные и коричневые тона. Он был красавцем, каких она никогда не видела, совершенным во всех отношениях.
Но все, чего сейчас хотела Эшлин, – это вырваться и убежать.
– Успокойся. – Лицо мужчины озарила мягкая, соблазнительная улыбка – явный плод долгих тренировок перед зеркалом и «в поле». – Ты не должна меня бояться, красавица. Я приношу лишь наслаждение.
Ярость и испуг, горе и возмущение вселили в нее силу и мужество, и она влепила ему звучную пощечину. «На его глазах только что закололи Мэддокса, и он не сделал ничего, чтобы этому помешать, – думала девушка. – К тому же после всего у него хватает наглости приставать ко мне. Он – страшный человек, и, разумеется, у меня есть причины его бояться».