– Ну и что будем с ней делать? – спросил Аэрон.
Мужчины вновь повернули голову в ее сторону, а Эшлин рванулась к мечу. Обхватив пальцами рукоять, она выпрямилась и выставила клинок острием в их сторону. Меч оказался тяжелее, чем она думала, и ее руки тут же задрожали от напряжения, но девушка не опустила его. Воины едва удостоили произошедшее вниманием, им явно было совсем не страшно, но это не сломило ее волю сражаться. Хотя она знала Мэддокса совсем недолго, внутри ее клокотали неистовая скорбь и жажда возмездия. «Мэддокс, – его имя прошелестело в ее сознании. – Его больше нет. И никогда уже не будет». Ее живот свело болезненным спазмом.
– Я убью вас всех! Он не сделал ничего плохого! – закричала девушка.
– Не сделал ничего плохого? – фыркнул кто-то из воинов.
– Она хочет убить нас. Значит, охотники где-то на подходе, – бросил Аэрон с отвращением.
– Охотник никогда бы не сказал, что Мэддокс не сделал ничего плохого. Даже в шутку.
– Охотник – нет, а вот наживка – еще как. Помните: каждое слово, что они произносят с самым невинным видом, – ложь.
– Я видел на мониторах, как Мэддокс убил четверых человек, чего бы он никогда не сделал, будь они невинны. И в то же самое время в лесу оказалась обычная, посторонняя женщина? Я не верю в такие совпадения.
– Думаете, она умеет обращаться с мечом?
Снова послышалось фырканье.
– Конечно нет. Посмотри, как она его держит.
– Смелая, однако, штучка.
Эшлин таращилась на них, с трудом следя за беседой.
– Вам что, совсем нет дела, что погиб человек? Что это вы его убили?
Ангел в черном рассмеялся, причем совершенно искренне, хотя в его зеленых глазах стояло страдание.
– Поверь мне, Мэддокс поблагодарит нас утром, – проговорил он.
– Если прежде не убьет нас за то, что торчим в его комнате, – поправил его кто-то.
К удивлению Эшлин, несколько человек усмехнулись. Все тряхнули головой, выражая искреннее согласие. Только тот, кто наносил Мэддоксу смертельные раны, оставался неподвижен и хранил молчание. Не отрываясь, он смотрел на тело Мэддокса, и его черты были искажены болью и виной. «Вот и прекрасно!» – решила Эшлин. Она была рада, что он мучается из-за содеянного.
Чувственный мужчина, который полагал, что ни одна женщина не может перед ним устоять, удостоил ее еще одной медленной соблазнительной улыбкой.