. Хуже "тумана" и "кармана". Кто-то словно приподнял его и он наконец разглядел, что же там. Это была именно "жертва", но не Та, "бескровная" – не Святая Евхаристия. Не великое Церковное Таинство. Кирилл вмиг понял,
кому жертва – и… даже не от самого зрелища, а именно от "кому" тут же в невероятном ужасе проснулся.
Ощупал мокрую голову – и впервые в жизни узнал, что, оказывается, "волосы дыбом" – никакое не преувеличение: они стояли сосновым лесом! В первые два раза он, оказывается, и не просыпался и никуда из палаты не выходил, а теперь по-настоящему проснулся.
Соседи спали на соседних койках, была, видимо, глубокая ночь. Тихо гудели где-то вдалеке приборы. Кирилл не сразу облегчённо вздохнул – не сразу сообразил, что проснулся. Но сообразив – откинулся на подушку. Опять засыпать (проваливаться туда) жутко не хотелось. Опять выпил воды. Опять лёг. Опять начинается паломничество…
2.
– …Страшно, о страшно!
– Что же страшного, коли сам бы Христос?
– А захватит и вознесёт.
– Живого-то?
– А в духе и силе Илии, не слыхал, что ли?..
Обымет и унесёт…
Ф. М. Достоевский "Братья Карамазовы" ("Отец Ферапонт")
Лабиринт тянулся всё так же. Но было уже не так одиноко и страшно, словно на сей раз Кто-то спустился и незримо присутствовал рядом, успокаивая. Экскурсия, не экскурсия? Кирилл начинал тут всё больше понимать и разбираться. Понимал, с чего было так не по себе тогда в "храме" и даже в коридоре, ведущем к нему – даже ещё до видения "священника" и "чаши". Или…почти понимал, но пока не до конца понял?..
Вот, видно, он дойдёт до конца лабиринта и поймёт совсем. Все дороги здесь ведут не в Рим – все дороги ведут… Чувствуется, что конец у бесконечного лабиринта есть и сейчас он откроется.
Вдруг открылся новый зал – самый большой во всех анфиладах. Он был чем-то освещён, так что даже во все предыдущие храмы попадали отсветы. Вот откуда брался тот полусвет, замеченный с самого начала! Кирилл заторопился на это сияние и вышел на порог. А с порога обрадованно увидел источник радостного света. "Вот… судьба вознаградила за всё! Наконец-то я вышел. И куда вышел! Да, все испытания пройдены! Все катастрофы! Все болячки! Ведь так вот и надо, что к Нему приходишь только после испытаний. Уж я-то их выдержал!". Впереди в сиянии стоял… Господь. И от чувства, что это именно он, Кирилл, не кто другой, Его увидел, на миг захватило дыхание. Господь стоял и светился чётким красно-фиолетовым Силуэтом, и приветливо манил. И сам храм, и Кирилл, попавший в храм… светились – были пронизаны Его лучами насквозь, как рентгеном. Показалось, Кирилл даже видит в этом свете все свои внутренности. Всё! И как будто бы… себя со стороны! Со стороны он стоял… очень величественный в этом фиолетово-огненном свете, делающем всех попавших как бы частью Его Самого.