И такая «помощь» всегда оказывалась. Все антифеодальные восстания чеченцев против кабардинских, кумыкских, аварских владельцев, желавших установить власть над чеченцами, всегда подавлялись силой русской армии и русского казачества. Так было в 1747, 1757—1758, 1774, 1783 гг. С этого года, когда чеченцы поняли, что никакие договорённости и присяги с русскими не действуют, их антифеодальные выступления приобрели характер антиколониальной войны, войны против русских колонизаторов, ярким примером которой стала антиколониальная война горцев Северного Кавказа под руководством чеченского предводителя шейха Мансура (Ушурмы) в период с 1785 по 1791 гг. Хотя война под предводительством шейха Мансура и велась под религиозными лозунгами, по своей сути она являлась антиколониальной. Все походы русских войск, в составе которых часто бывали подразделения калмыков, иногда – аварцев, кабардинцев, кумыков и всегда – казаков, сопровождались не просто истреблением аулов, людей, уничтожением посевов зерна, угоном скота, но и заключением различных договоров, принесением присяги оставшимися в живых и взятием заложников. Практика зачисток и договоров, использованная российскими войсками в войне 1994—2004 гг., имеет свои вековые истоки в те ещё года. В то время в результате многочисленных военных столкновений и длительных переговоров представителями отдельных чеченских аулов – старейшинами, баьччами, князьями – оформлялись с царской администрацией различные документы, которые самими горцами рассматривались как договоры о ненападении и которые современные российские и некоторые чеченские историки и политики пытаются представить как присяги на принятие подданства.
3.1. Договоры, присяги, прокламации, референдум
«Приведя к окончанию Сунженскую линию, предложу я живущим между Сунжею и Тереком злодеям, мирными именующимися, правила для жизни и некоторые повинности, кои истолкуют им, что они подданные его Императорского величества, а не союзники, как они до сих пор мечтают», писал генерал Ермолов в письме царю Александру I «О мерах покорения горцев Кавказа» от 28 мая 1818 года.
Из письма следует, что чеченцы, которых изверг Ермолов называет всегда только «злодеями», «разбойниками», свои отношения с российскими военными всегда предпочитали иметь как союзно-договорные. Утвердившиеся с помощью российских военных в предгорной зоне кумыкские, кабардинские, аварские князья, ханы, мурзы, а также и отдельные чеченские старейшины и баьччи (руководители чеченских военных ополчений) подписывали эти документы от имени отдельных чеченских обществ по тактическим соображениям. Первые (князья, ханы и т. п.) стремились с помощью российских властей удержать в повиновении чеченцев. Вторые (чеченские старейшины) надеялись получить преференции в выселении на равнинные земли, уже занятые степными народами и казаками, а также установить торгово-экономические отношения с соседями. Народ же всегда был поставлен перед выбором – смерть или присяга-договор. Это во-первых. Во-вторых, со стороны чеченцев эти договоры-присяги были объективным выражением желания чеченцев жить в мире и союзе с соседними народами и, конечно, с русскими. Но сама имперская сущность российского государства не предполагала возможности таких отношений. Уже после начала масштабной Кавказской войны царь Николай I в своём письме генерал-фельдмаршалу Паскевичу от 25 сентября 1829 года писал: «