Мы играли в Чапая, строили плоты в половодья. Однажды мы с Николаем Тищенко, катаясь на плоту, оказались в ледяной воде. Сушили одежду в его бане, домой было страшно являться. После этого я сильно простудился и долго болел. Мать меня лечила муравьиным спиртом, я с трудом ходил в школу, иногда меня встречал на лошади отец. Из нашей кампании курил только Тищенко Николай. Зимой катались на самодельных санках.
С 8-ми лет отец сажал меня на кобылу, и я боронил. Когда бывало засыпал и падал, кобыла останавливалась сама, и я карабкался обратно, либо отец подсаживал меня. В 11—12 лет меня отправляли пахать самостоятельно. В обед приходила мать или отец, распрягали коней, кормили меня, потом отдыхали в балагане. В посевную меня отрывали от школы, и я брал задания для домашней подготовки, по субботам ходил к учителю и отчитывался.
В 13 лет я боронил на вожжах, а отец сеял. В паре была молодая 3-х лет кобылица. На повороте кольцо соскочило с крючка и коромыслом ударило по ногам лошади. Бороны были железные в станке. Вот лошади рванули я держал вожжи и полетел кубарем. Пролетел 5 метров и отпустил. Хорошо, что в 150 метрах был околок Мины (островок леса) и мерин прямо на него повел кобылицу. Там остановились и никто не покалечился. Все обошлось, бороны не перевернулись. Отец вывел лошадей и в пару перепряг старушку Машку.
В 14 лет учился пахать и жать серпом. Летом, когда готовился пар, выезжали с ребятами в ночную пасти лошадей. С собой брали картошку, буряки, соль, ночью жгли костер, рассказывали сказки, пекли печенки. Лошади паслись рядом, спутывали вожака, чтобы не уходили далеко. Утром рано поили лошадей и ехали домой отсыпаться. У нас была два коня и племенная кобылица орловской породы.
Как-то раз я пахал на второй раз под пар. Закончил рано. Плуг поднял, и собрался домой. Ехать до дому было с километр. У поскотины открыл ворота, вывел лошадей, закрыл ворота, сел на плуг и тронул лошадей (не посмотрел, что кольцо сорвалось с крючка у пристяжной). Лошади и понесли меня. Наш дом стоял на левой стороне улицы, на правой – дом Тищенко Данила. Переулок был широкий, мы играли там в лапту и городки. Лошадей я направил прямо на дом Тищенко. Палисадник был из тына, вот я и врезался в него. Снес половину. Лошади остановились и я остался жив. Одна сильно покалечила грудь, потом долго лечили. Палисадник отец восстановил. Поверни я вправо, ко своему дому, обязательно бы опрокинулся и попал бы под плуг.