Алексей с Василием вернулись домой. Мать встретила их громким плачем
– Да по што это? Чай, живыми с войны пришли, а здесь смерть свою хотите встретить? Куды же это Бог то смотрит, как же допустил такое убивство? А как же с Семкой —то. Успел ли добежать до Нюрки, аль нет?
Надо отметить нижегородский говор, теперешнее поколение почти не окает, в отличие от старшего, не употребляют в разговоре тех слов, которыми богата речь старожилов. Отец Никифор, служивший старостой в сельской церкви, только рукой махнул-
– Щас, Бог не заступник, вона и на церкви опала пошла. Скоро бают, все церкви закроют, кабы и нас, грешных, не прихватило, да в разные стороны не раскидало.
Мать заголосила сильнее :
– Это кто ж дасть церкви тронуть.
– Да щас, в каждой деревне свои порядки, дай волю с ноготок, а возьмуть по весь локоток, – Крестясь, ответил отец.
Василий посмотрел на Алексея и сказал :
– Ну вот что, надо думать, как дальше жить, здесь добра не будет, давай Леха, во Владимир подадимся, а там и в Москву можно, надо и Семку определять, нечего тут ему делать, нечего тут и ждать, а там вроде коммуны хотят организовать для ребят, учить их будут, а как власть повернет неизвестно, вона еще с белыми воюють. А ты Тятя, в церковь пока не ходь, от старосты откажись, На церкви накинутся, там и за тобой придут, так что затаись.
– Ой горе, горюшко нам – А как это Бога забыть, это грех какой – голосила мать,
– Да и дома как?. Алешку ведь Наталья 3 года ждала с войны, ни с кем не гуляла, сколько охотников к ней набивались, а они с детства женихались, вона как обрадовалась на празднике, когда его увидала.
– Какая Натаха, мать?, То детство закончилось давно, и кто ее отдаст за нас, они как были «графские», так и остались. И тятя у нее стал первый прихвостень у Корня, вона как себя проявил.
Алексей тяжело молчал.
– Чего молчишь, братка? Аль не согласен,?
– Мы родились здесь, Васятка, здесь на погосте и упокоится должны, благо земля наша не чужая нам, чего по свету шастать, думаш там лучше найдешь? Никуды я не пойду отсель. А графские и гудовские примириться должны, хватить ужо воевать. Господь даст – будет и у нас праздник.
– Где ж твой праздник, когда за Корнеем все «графские « стали, потому и расправились со Спириным, а назавтра может и до нас дойдут, видел, как они на тебя свои зенки выпятили. что изменилось то?, кто верховодил раньше, тот и сейчас наверху сидит, на кого батрачили и на тех же батрачить будут. Не унимался Василий. И обращаясь к отцу спросил :