– С девушкой общаюсь наистраннейшей, – проговорил Дмитрий своей жене, выключая компьютер. – Я предложил ей тройку, а она написала, что, во-первых, не будет заниматься с нами сексом, во-вторых, ей вообще тебя жалко, а в-третьих, мы с тобой не пара, а то, что я твоя вторая половинка – это вообще иллюзия у тебя в голове.
По усмешке Насти было видно, насколько она не разделяет второе и третье, но спросить пока решила про первое.
– А почему она не хочет заниматься сексом с нами?
Сидящая у окна в кожаном кресле с ноутбуком, в одних розовых трусиках, среднего роста, худенькая, красивая, с тёмно-каштановыми волосами Настя – обожаемая Дмитрием его жена – смотрелась умопорночительно, как отметил про себя Дмитрий «новым» узнанным словом.
– Я не спрашивал. Не хочет – и не хочет. Меня больше заинтересовало, почему ей тебя жалко.
– И почему?
– Тоже пока не понял. Я вообще сначала решил узнать, есть ли ей хотя бы восемнадцать. По идее у взрослой женщины не должно быть её реакции на такое предложение, тем более, что у неё написано, что ей 33 года, и она ищет знакомство с парами. Ты знаешь, что это такое?
Дмитрий потянулся к прикроватному столику, вытащил из узенькой шуфлядки листок бумаги и ручку, и написал на листке обозначения косинуса, синуса, тангенса и котангенса – тригонометрических функций.
– Нет, – ответила Настя, стрельнув своими глазками-рыбками на запись.
– Ну, Настя, ну COS, ну что это такое? Не помнишь? Математика?
– Нет, – она рассмеялась, изо всех сил стараясь показать, как ей, девушке, сложно вспоминать, а уж тем более знать, что это такое. Кокетка.
– Ну, короче. Я её спросил, что такое тригонометрические функции, она написала, что не понимает, что это такое, а на эти обозначения, – Дмитрий указал подбородком на записи на листке, – она написала, что инструменты решения задач. В принципе, и двенадцатилетняя могла так ответить, но она совершеннолетняя, а то бы больше всякой чуши было написано.
– Так, ну и почему жалко, не узнал?
– Спросил, что больше всего запомнилось из ВУЗа. Она написала, как она входила в аудиторию, и на неё все пялились.
– Она красивая что ли?
– Пока не знаю. В ней что-то сидит и не даёт быть нормальной. Я чувствую это. Она какая-то обозлённая, не слышит, что ей говорят, слышит только себя. Я думаю, ей около двадцати двух – двадцати четырёх. Её не склонить на свою и не изменить её точку зрения – эгоцентризм обыкновенный, что называется, – проговорил, задумываясь, Дмитрий. – Можно подумать, что ей девять лет и хуже.