Дракон придержал возбуждённо глядящего на него янтарными бесчувственными глазами котёнка и оглянулся на Веду. Маленький негодяй укусил дракона за пальцы вполне чувствительно и позволил отнести себя обратно в машину, правда, на переднее сиденье.
Всеволод, сидя ногами наружу, сконфуженно рассматривал на подмётке намертво приклеенную желтком пёструю скорлупку.
Веда с удовольствием заняла освобождённое сиденье во всю длину.
– Как это ты ухитрился? – С унижающим снисхождением посетовала она.
Всеволод кротко промолчал. Ничто так не радует в проявлениях Вечного Мужественного, как эта истинная прекрасная кротость сильного и доброго существа. Если вы заметили, я мало и скупо комментирую описываемые события, но сейчас я почувствовала, что этот комментарий необходим.
Счистить скорлупку оказалось делом неблагодарным. Пока Всеволод предпринимал последнюю попытку, с помощью предложенной ему через спинку сиденья авторучки, Веда несколько раз деликатно вздохнула и, наконец, спросила, как бы про себя:
– Мы сегодня проедем ещё пару километров?
Всеволод вытер авторучку краем рубашки, вылезшей из-за пояса, и вернул с благодарностью. Молча, он повёл машину с безмолвными пассажирами вдоль шкворчащих, как две яичницы, полей.
Поля тянулись ещё около трёх часов. К полудню, когда захандривший Орс еле добрался до своего обычного места на Куполе, Всеволод увидел, что, хотя поля и простираются дальше по обе стороны белой дороги, на эту дорогу выходит широкая красивая тропа из плоских синих раковин, залитых прозрачным веществом, вроде розовой лавы. Тропа вела (очень неторопливо) вниз и там, похоже, поля прерывались. Мелькнули даже стёклышки какого-то здания. Кроме того, там невидимые с Большой Дороги цвели, несомненно, розы, ибо запах – очень сильный и свежий – растревожил маленького леопарда и понравился Всеволоду.
Дракон полувопросительно обернулся и увидел, что акула, открыв оконце и высунув нос, рассматривает асфальт. Там было написано жёлтой масляной краской:
Л О В…Я
– То-то и оно.– Сказала Веда.
Буквы были написаны твёрдой, но не вполне уверенной рукой. Верхушки первой скрещивались.
Они выбрались из неслышно остановившейся машины. Веда приняла было из рук Всеволода кота, но тут же, передумав, всучила обратно.
– Тебе дали.– Отказалась она, глядя на гневно барахтающегося котёнка.