Чтобы не бередить мои раны, мама запретила отцу смотреть телевизор в моем присутствии. Не на шутку испугавшись за мое состояние, отец прилежно выполнял этот наказ, хотя я знала, каких усилий ему это стоило.
Когда я почувствовала, что, наконец, готова решать незначительные проблемы, я включила свой мобильный телефон. Одно за другим мне приходили сообщения с соболезнованиями, смски о пропущенных звонках, подавленные записи на автоответчике и просьбы дать интервью.
Я проигнорировала практически все сигналы и позвонила на работу, чтобы сообщить, что беру административный отпуск. Никто не стал задавать лишних вопросов. Начальницы отдела кадров сказала мне, что весь офис был в шоке от новостей, и просила принять соболезнования.
Уже перед тем, как положить трубку, она добавила:
– Не знаю, поздравляют ли с такими вещами, это ведь его уже не вернет… Но так он хотя бы останется в памяти, значит, все было не зря?..
О чем она?
Я недоуменно глядела в стену перед собой и ощущала очередной тошнотный прилив слез.
– Да… Наверное.
Наша с Филиппом квартира казалась еще более мрачной, хотя на самом деле мало что изменилось. Он слишком часто отсутствовал, и я жила здесь практически одна.
Отец, сидевший в гостиной, разгадывал кроссворд.
– А где мама? – спросила я.
– Ушла в аптеку и за хлебом, – он оторвал взгляд от сборника головоломок, и снова в его глазах появилась боль. – Ты как?
– Я… не знаю. Я хочу посмотреть новости.
Папа вздохнул.
– Уверена? Вряд ли там скажут что-то хорошее.
– Нет, но я хочу знать, что происходит за пределами моей черной дыры.
– Может, ты и права, – кивнул он. – Правильно, нужно вылезать из болота.
Вдохновленный, он схватился за пульт.
Несколько минут мы дожидались, пока программа о переодевании женщин в новую одежду сменится вызывающей нервное возбуждение музыкой. Ведущая новостей на экране мгновенно напомнила мне Марию Вевер. Мысленно я поблагодарила ее за то, что представители СМИ не дежурили на пороге моей квартиры эти несколько дней.
– Что вы делаете? – в дверях комнаты стояла мама.
Она опустила пакеты с продуктами и взъелась на отца:
– Оставь тебя одного!
– Эй! Она сама захотела включить телевизор.
– Мам, не переживай, – я встала с кресла и поправила несколько седых волосков, выбившихся из ее высокой прически. – Мне это нужно.