Ко мне подскочило сразу двое ракоподобных с круглыми головами и большими щупальцами. Когда над моей головой занеслась большая клешня, я пригнулся и в ответ нанес удар в челюсть ракоподобному, и сразу поплатился за свою опрометчивость: панцирь оказался твердым, и я больно ударился рукой.
– Бей в живот, – крикнул кто-то сзади, – держись, я иду.
Меня не стоило два раза просить. Я нанес противнику удар двумя ногами в живот, от чего того скрючило. Он отлетел от меня на несколько метров и завыл сухим протяжным воем, словно сирена из мифических рассказов.
Сразу же все нападающие отошли и оставили корабль и его жителей в покое.
Чья-то рука легла мне на плече. Я, не поворачиваясь, стоял и смотрел вслед уходящим ракоподобным.
– Хела, давно тебя не видел, – сказал я.
– У тебя что, на затылке глаза? – удивилась она.
– Я никогда не забуду запаха твоих духов.
– Французские, старинного разлива. Мне в наследство от бабушки достался целый галлон, – поддержала она мою шутку.
В действительности Хела, как и все, кого я встречал на этом планетоиде, давно не мылись, и запах от них исходил отвратительный. Но Хала не пахла так, как все. Мне показалось, что она пахла очень привлекательно, а может, это мое воображение? Я понимал, что во мне зарождались чувства. Вот человек как устроен: стоит одной ногой в могиле, а сам все равно смотрит на прекрасное и ищет свою единственную и неповторимую. Хотя я дальнобойщик, и про таких говорят, что у него есть жена на каждой планете галактики, но как бы там ни было, на этом планетоиде у меня пока еще никого нет. Так почему же Хала не может стать моей женщиной? И девчонка вроде от меня не отворачивается, тем более, в их банде все девки и один мальчишка.
– А с недавних пор есть и мужчина, – сказал незнакомый женский голос, – когда я повернулся, то увидел лицо Мери, но с другим характером. Эта женщина выглядела сама собой как то мужественней, в ее взгляде была проницательность, он словно пронизывал насквозь.
– Мери.... – только и сказал я.
– Мери первая, – ответила она, – извини, я умею читать мысли, но не бойся, я не стану их пересказывать в слух. Я давно привыкла к тому, что вижу всех насквозь, но ты мне нравишься, ты искренен и не подлый.
Я подумал, что давно не имел возможности поухаживать за женщиной, и что даже Мери и та сейчас бы мне подошла.