Позже я поинтересовалась у его дочери Ольги, как тогда все обошлось. Она всплеснула руками и сквозь смех проговорила: «Ой, ой, что было, что было, и не спрашивайте даже!», и снова залилась смехом.
Меня всегда поражала его уникальная работоспособность. Он мог часами, не отрываясь, заниматься работой. По-другому он работать не умел. Смотрела я на него и думала: «Так нельзя, дорогой Анатолий Викторович! Технику безопасности не соблюдаете». И придумала маневр, с помощью которого удавалось хоть на какое-то время переключить его внимание на другие обстоятельства.
Я начинала какой-нибудь разговор, и поневоле ему приходилось отвлекаться. Однажды утром, перед уходом из дома, я выслушала очередную порцию рекламы в СМИ о каком-то острове в Тихом океане, где туристов будут обслуживать шоколадные девушки, предугадывая любое их желание.
И опять мы вдвоем в штабе. Уж несколько часов он не поднимает головы. В подвале тишина. Я занимаюсь своей работой, он своей. Я снова за свое: «Анатолий Викторович, – спрашиваю я, – вы знаете, что в Тихом океане есть остров?» – и наблюдаю за ним. На миг перо дрогнуло, но побежало дальше. Я опять за свое. «А Вы знаете, что это за остров?» Не поднимая головы, он буркнул: «Остров Буян». Но самое сногсшибательное я приготовила напоследок. По-прежнему веду свою линию. «Вам обязательно нужно попасть на этот остров».
Он поднимает голову, внимательно смотрит на меня. Понимаю, что недоволен. Прерван творческий процесс. И тогда выпаливаю последнее: «Да! Да! Обязательно! Потому, что Вас там будут обслуживать шоколадные девушки, угадывая каждое Ваше желание…».
Крючков удивлен, изумлен и вижу, что не понимает, что это я вытворяю и зачем? Либо «крыша поехала», либо я издеваюсь над ним? Я еле удерживаюсь от смеха. Цель достигнута. Перерыв и хоть какая-то передышка обеспечены.
Но вот он выпрямляется и как-то, даже горделиво, заявляет: «У меня уже есть шоколадная девушка. Она единственная и на всю жизнь». И с вызовом смотрит на меня. Я как-то опешила. И только опять начала извечную женскую линию: «Все вы мужчины…», но, посмотрев на него, прикусила язык. Про себя все же подумала: «Не может такого быть – все мужчины одинаковы». Как потом оказалось, это не совсем правильно.
А он перестал работать, улыбнулся чему-то. Через некоторое время как-то доверительно заговорил: «Матушка моя все боялась, что я никогда не женюсь, останусь один. Все парни в деревне ходили на гулянки, провожали девушек и только я, по мнению матушки, был неприкаянным. И все пыталась отправить меня на гулянки.