В один из февральских дней 1944 года моя мама не вернулась с «барахолки». Ночь для меня прошла в ужасном кошмаре. Я без слез прощался с самым дорогим для меня человеком. Никто из окружающих меня близких ни одним словом не успокаивал меня и даже не пытался сказать мне ободряющие слова – их просто не могло быть, так как все понимали, что это значит. Но, увы, произошло невиданное, и Господь мне вернул жизнь в лице мамы. Всех присутствующих на «барахолке» в тот день арестовали и продержали до утра – искали диверсантов и партизан. Партизан, подпольщик – эти слова вошли в мое сознание в то страшное время, когда понятие жизнь и смерть как бы соединились в единое целое. Несмотря на массовые репрессии, устрашающие всенародные казни партизан, подпольщиков и массовые убийства молодежи, дух рабства не проник в нашу семью. Моя родная тетя Шура принимала активное участие в акции по устранению палача белорусского народа гауляйтера Вильгельма Кубе. Это она, в то время молодая женщина, прикрыв своим ребенком, моим двоюродным братом, партизанскую мину, перевезла ее в детской коляске через весь город на явочную квартиру, которой впоследствии и был взорван именитый гитлеровский фашист. Мои тетушки, многих из которых уже нет в живых, с риском для жизни собирали медикаменты, перевязочный материал и перевозили их подпольщикам. Это они отдавали последний кусок хлеба нашим военнопленным, тем самым как бы спасая всех пропавших родных и близких, чьи судьбы они оплакивали каждый день, оставляя в себе какую-то надежду, что они живы и наступит день их встречи.
Через много лет в моей памяти остался гордый поступок моей мамы, про который мне хочется рассказать. Она презрела рабство во имя жизни и выбрала достойный выход из сложной ситуации – фашистский холуй-полицейский избил ее палкой за то, что она переходила улицу в неположенном, как ему показалось, месте. Удары палкой сыпались на беззащитные женские плечи, вся кофточка пропиталась кровью, а вооруженный бандит исполнял свой долг перед хозяевами, наводя новый порядок в новом фашистском доме. Я не знаю, какая сила заставила после этой бойни подняться мою маму с земли и броситься на фашистского ублюдка. Она впилась рукой в его перекошенное злобой лицо и вырвала ему глаз. Бандит заорал не своим голосом, схватился одной рукой за окровавленное лицо, а второй вынул из кобуры пистолет и направил на маму. От ужаса я закрыл глаза и бросился к маме, но в эту минуту раздался окрик немецкого обер-лейтенанта: «Хальт!» Оказывается, он с самого начала наблюдал эту сцену и даже он, враг нашего народа, оценил мужественный поступок молодой женщины, бросившейся на вооруженного бандита, защищая свою честь и достоинство, презрев рабство, отстаивая свободу и независимость даже ценой своей собственной и моей жизни. Разве это не подвиг? Несгибаемый дух мамы оказался сильнее фашистского прихвостня, который под команду обер-лейтенанта с залитым кровью лицом ушел в сторону. Эта победа моей мамы над вооруженным бандитом стала для меня примером мужества и самоотверженности, которые я пронес через всю свою жизнь. Эта ее победа, ее сила духа помогли мне в трудные минуты преодолевать минутную слабость и заставляли не хныкать, когда так хотелось расслабиться.