И вдруг папа сказал:
– Внимание! Маленький сюрприз – загадка природы!
Он погасил свет и включил магнитофон.
Из магнитофона послышалось сонное сопение и храпение.
Папа зажёг свет и, таинственно улыбаясь, спросил:
– Ну? Что это было? Кто храпел?
Гости поглядывали то на папу, то на маму и смущённо пожимали плечами.
– Ни за что не догадаетесь! – торжествующе заявил папа и выбежал из комнаты.
Вернулся он, держа на руках кота Лукьяна.
– Вот! – сказал папа. – Это кот храпел, а я его на магнитофон записал.
Ну, тут все, конечно, начали смеяться. Потом захохотали.
А я ушёл на кухню. Там на подоконнике сидел кот Лукьян, и в глазах у него были слёзы. Я забрался на подоконник, сел рядом с ним.
– Не расстраивайся, – сказал я. – Ты ещё не знаешь, как храпят папа с мамой. Вот мы их запишем на магнитофон и прокрутим кому надо.
Мы сидели дома: папа, мама и я. Мама вязала носок, папа читал газету, а я рисовал корову.
Тут кто-то постучал в дверь.
Мама посмотрела на папу, вздохнула и снова принялась за носок.
Папа зевнул, посмотрел на маму и опять уткнулся в газету.
А я ни на кого не смотрел, я рисовал корову. И мне тоже некогда было дверь открывать.
Тот, кто был за дверью, начал сердиться и застучал громче и сильнее. Потом ещё громче и ещё сильнее. Потом был сплошной грохот!
– Так и дверь с петель слетит, – сказал папа и отложил газету.
Только он приоткрыл дверь, как в нашу квартиру ворвалась молния.
– Ши-и-их… Баба-а-ах!!!
Папа сидит в одном углу, мама сидит в другом углу, а я в коридоре валяюсь. А все мы чёрные, как негры. Это молния нас закоптила.
– Ничего себе взрывчики! – говорит чёрная мама. – Опасно сердить молнию и держать её за дверью.
– Ещё не то бывает! – говорит чёрный папа, сверкая белыми зубами. – Лучше и вовсе дверь не запирать. Пусть молния влетает и вылетает, когда ей захочется.
Так мы и решили, оставили дверь открытой.
А на следующий день мы все вместе чистили картошку. Захотелось нам жареной картошечки.
И тут в нашу квартиру влетела молния. Сначала она сверкнула в коридоре, потом появилась на кухне. Пошелестела немного, добродушно фыркнула и юркнула в форточку.
На кухне запахло печёной картошкой.
– Ну, что я вам говорил?! – воскликнул папа, перестав дрожать. – Если держать двери открытыми, можно и печёной картошечкой побаловаться.