И встаёт с места, будто бы сказала всё, что надо! На автомате
хватаю её за руку. Девушка вздрагивает — и резко отталкивает мою ни
в чём не повинную конечность в сторону.
— Ты что творишь? — потираю ударившуюся о край стола руку.
Гайла не отвечает. Она опустила голову так, что не видно лица.
Только за свесившимися прядями волос мне чудятся красноватые блики.
Осторожно протягиваю к девушке руку.
— А говорил, соблазнять не станешь, — произносит Гайла каким-то
незнакомым хриплым голосом, останавливая мою ладонь на полпути. —
Все росы такие лжецы?
Пожимаю плечами:
— Без понятия. Я тут толком и не знаю-то никого.
Девушка насмешливо фыркает и резко поднимает голову. Сейчас её
лицо абсолютно бесстрастно.
— Пойдём, — голос Гайлы тоже вернулся в норму. И что,
спрашивается, это сейчас было? Внезапный приступ простуды? — Нужно
успеть до ужина.
И первой выходит из столовой так неуклюже, будто на ватных ногах
шагает. Не зная, что думать, следую за ней. А она, не оборачиваясь,
топает до самой мужской половины. И только у двери
останавливается.
— Ты вперёд, — кисло произносит, открывая дверь. — Твоя спальня
в самом конце коридора.
Осторожно заглядываю в открывшийся проём. Коридор как коридор.
Широкий. С левой стороны — широкие окна. С правой — одна за другой
шесть дверей. Настороженно кошусь в их сторону и прислушиваюсь, но
слышу только лёгкий стук шагов и шелест нашей одежды. Неужели тут
всё пусто?
— Заходи, — произносит девушка, стоит мне оказаться рядом с
нужной дверью. — Комната откроется только тебе.
Интересно, меня в своё время Орлина по тому же принципу в покои
пропускала? Хотя она-то, помнится, мою дверь сумела открыть.
Комната и правда открывается, а я в неё вхожу. На удивление, мне
тут нравится.

Широкая кровать, обшитые тёмными панелями стены, большое окно,
шкаф во всю стену. На дальней от входа стене — ещё одна дверь.
Подозреваю, что в санузел. Хорошо тут. Даже не скажешь, что просто
общага. Хотя, наверное, всяким богатеям вроде отпрысков Иерархов,
такое положено по праву?
Прохожу внутрь, складываю надоевший свёрток с одеждой на
кровать. Гайла остаётся в дверях и внимательно за мной наблюдает. Я
прохожусь вокруг, заглядываю в шкаф. Пусто.
Закрываю дверцу — и вздрагиваю от неожиданности. Гайла стоит
вплотную и полыхает красными глазищами. В которых нет даже тени
разума.