Сняли крышку с супницы, и по комнате растекся нежный запах спаржи. Живот у Зельца вдруг громко забурлил.
– Прошу прощения, – сконфузился Зельц.
– Вы что, саксонца привели? – поинтересовался тихо Шпеер у Бормана.
– Это стенографист Зельц, – пренебрежительно махнул рукой Борман.
Зельц покраснел еще больше от такого пренебрежения. Уж сколько раз он встречался в Берлине с этим чванливым высокомерием, но все никак не мог к нему привыкнуть. Можно подумать, что если человек из Саксонии, то он уже и не немец! Тоже мне, столичные штучки! Борман сам из Харца, а туда же! И вообще, мне двадцать четыре, а тебе почти пятьдесят, подумал Зельц, так что ты умрешь раньше. К тому же я выше тебя и умнее.
– Надеюсь, сегодня пожиратели трупов животных не присутствуют? – спросил Гитлер. – Как всегда, мы едим только растительную пищу.
Пока прислуга разливала суп по тарелкам, Гитлер и гости молчали. Зельц протер быстро очки и приготовился записывать: Борман требовал конспектировать каждое слово фюрера. Коротко кивнув всем присутствующим, Гитлер заговорил о любви.
– Большевистская пропаганда говорит, что я не люблю людей. Я их люблю. Если бы я не любил их, я давно уже ушел работать в какой-нибудь собачий питомник. Но моя любовь не слепа. Как отец любит и наказывает своих детей из любви, так и я наказываю тех, кто не слушает меня и не делает того, чего от него хочет природа.
Я не говорю сейчас об извращенцах, сумасшедших, цыганах или жидобольшевиках. Я говорю о простых людях, которые вынуждены в эти трудные дни нести на своих плечах все тяготы войны. Это тяжелый груз, я знаю. Но кто сказал, что наказание должно быть легким?
Вы спросите, за что наказан немецкий народ? А кто предал нас тогда, в восемнадцатом году? Кто были те люди, которые радовались развалу рейха? Кто были те мерзавцы, которые плевали вслед нам, защитникам Родины? Кто опозорил и предал все, за что мы четыре года воевали со всем миром: с Францией, с Британией, с Россией, с Америкой? Кто это были, я вас спрашиваю? Чешские алкаши? Французские шлюхи? Английские бобби? Нет, это были наши, родные и любимые бюргеры, любители пива, сосисок и кислой капусты. Соль нашей земли, кровь нашего народа – вот кто были эти мерзавцы.
– Но были же и другие, – возразила мягко фрау Геббельс. – Были и настоящие патриоты. Вот, например, моя подруга фрау Габи…