– Каким образом переехала из Нюрнберга?
– Мои родители работают в Наркомате тяжелой промышленности, с двадцать второго года находились в длительной командировке в Германии…
– Они были русскими? – удивленно спросил Шнайдер.
– Да! – гордо ответила Кэт.
– Понятно, продолжай.
– В тридцать втором году мой отец, Сергей Викторович Горюнов, скончался от воспаления легких. После его смерти мама приняла решение переехать в Союз Советских Социалистических Республик.
– А ты?
– А что я? – удивилась Кэт.
– Ты тоже приняла решение переехать в Союз Советских Социалистических Республик?
Кэт растерялась.
– Эээ… Да… – сказала она неуверенно.
– Тебя мама спрашивала, хочешь ли ты вернуться?
– В смысле, спрашивала? – Кэт недоумевающе взглянула на него. – А куда было мне деваться?
– Тоже верно. Ладно, считай повезло, что успели уехать, – сказал Шнайдер. – И я тебя еще вот что хотел бы попросить: ты говори со мной как с человеком, а не как с отделом кадров, ладно?
– Я постараюсь, – послушно кивнула Кэт.
Через границу прошли довольно быстро, удостоверение Шнайдера, как всегда, подействовало на пограничников волшебным образом: они пропустили полковника СС вне очереди, да еще и отдали честь на прощание. И вот уже Шнайдер гнал свой "Мерседес" по немецким автобанам, наслаждаясь знакомыми видами.
«Как прекрасна все-таки Германия, – подумал Шнайдер. – Может, и не так здесь тихо и спокойно, как в Швейцарии, но какое-то оно родное уже, что ли… И эти голые черные клены вдоль дорог, и коричневые сосны, стоящие на приличном расстоянии друг от друга, и даже большие равнины – какое-то все здесь узнаваемое. Не Россия, конечно, но почти, почти».
До Берлина добрались во второй половине дня. Конспиративная квартира в Нойкёльне, где Шнайдер поселил Кэт, ей понравилась. Обстановка была простая, казенная: громоздкий шкаф в углу, круглый стол, три стула, узкая железная кровать с зеленым покрывалом.
– У нашего директора пионерлагеря такая же комната была, – сказала Кэт, – только у него еще портрет Сталина висел в красном углу.
– Извини, здесь Сталина не повесишь, – иронично усмехнулся Шнайдер.
– И даже телефон есть! – восхитилась Кэт.
– Думаю, мне не надо объяснять, что телефоном можно пользоваться только по служебной надобности, – сухо заметил Шнайдер. Он бросил чемодан рядом со шкафом и сел за стол, не раздеваясь, только расстегнув пальто. Он не мог понять, что же его так раздражает.