«По крайней мере, у меня нет ни единого шанса потолстеть», – попыталась я хоть как-то утешить себя и после короткой растяжки побежала неторопливой трусцой, надеясь дотянуть до финиша.
Передо мной маячила спина Тайлера в белоснежной футболке, перед преподавателями он предпочитал оставаться полностью одетым. Не в пример всем прочим выпивохам он двигался легко и уверенно. Очевидно, напивался он прошлой ночью не так целеустремленно, как прочие празднующие.
И ведь наверняка задумал что-то!
Я пронзила затылок однокурсника негодующим взглядом, и тут он внезапно оглянулся. Как будто почувствовал что. Я поспешно отвернулась и едва не споткнулась на ровном месте от волнения. Профессор Лестер же просил ничем не выдавать своей осведомленности! Хотя вроде бы у меня и без того достаточно причин для недовольства – вчера у этого нахала хватило наглости подобраться к одной из моих подруг. И пусть все произошло, потому что сама Деб выпила слишком много и влезла в двусмысленную игру, которая любого может выставить в дурном свете – это ничего не меняет. Женская солидарость в таких ситуациях предписывает принимать сторону другой женщины, каким бы ни было ее поведение.
– Что, Уорд, цветешь и пахнешь? – окликнул меня Тайлер, не без язвительности.
Я едва не споткнулась второй раз. Разговор со мной приезжий не завязывал примерно… никогда. Незачем было, да и особого желания общаться ни у меня, ни у него не возникало.
– Цвету. А вот пахнешь ты, – фыркнула я и чуть поддав скорости обогнала Тайлера. Хотелось сделать это, даже если потом пожалею о зря потраченных силах.
Мне, конечно же, не ответили, и на душе стало существенно легче.
Десятый круг я пробежала на силе воли, едва не выхаркивая горящие легкие. Или это горела в моей душе ненависть к преподавателю-садисту?
Однокурсникам пришлось также несладко, так что когда профессор Лестер напомнил, что пробежка – это только часть сегодняшней программы, а дальше идет еще и обязательная отработка ударов, вой поднялся всеобщий. Что, конечно же, никак не повлияло на наше совершенно безрадостное будущее. Тренироваться все равно пришлось.
После того как мы, еле передвигая ногами, доползли до комнаты, чтобы переодеться и, если повезет, принять душ, казалось, что дойти до лекционных уже не получится – ни сил, ни воли к жизни не осталось. Впрочем, мне жаловаться было грех: организм, не измученный алкоголем, чувствовал себя не в пример лучше, чем у подруг. Наскоро вымывшись, я даже почувствовала себя относительно живым человеком.