— Потому что его цель не в этом, а в
том, чтобы заставить страдать и сожалеть, — указал я куда-то в
сторону.
— Вот как… Значит это не наложенное
проклятие, а сформированное само по себе? — девушка внимательно
вглядывалась в это большое семейство, и, на кого падал её леденящий
взгляд, тот вздрагивал. Маленькая девочка даже
заплакала.
— Да, так и есть.
— Простите… — вмешался человек-шар,
Константин. — Могу я им перевести, что вы говорите?
— Как хотите, — махнул я рукой,
продолжая вместе с Аней изучать проклятие. Мужчина перевёл наши
слова, но, кажется, это не удивило жильцов особняка. — Закройте все
глаза, и я покажу вам, с чем вы имеете дело.
Сказал я на латинском, но меня поняли,
и вскоре все закрыли глаза, даже Константин. Я же покрыл помещение
светом, незаметно накладывая свою силу на глаза людей.
Впрочем, стены, пол и потолок также
были ею покрыты, но, когда люди открыли глаза, раздались крики
ужаса. Дети перепугались, но мать им закрыла глаза. Правда, лишь
девочкам.
— Это души тех, кто страдал из-за
ваших предков. Тех, кого они поработили, и тех, кто остался без
своих родных и близких.
Вокруг были сотни чёрных людей. Они
состояли из тьмы, и кто был без рук, кто выглядел как скелет, а
были и действительно ужасно выглядящие.
Мужчина хмурился, женщина уже рыдала.
Но… этого мало, поэтому я щёлкнул пальцами, и стало действительно
жутко, ведь я воплотил сон.
Вокруг нас появился один из разорённых
городов, кажется, это был арабский город. И все души вокруг нас
обрели свои тела, пусть и иллюзорные. Так они выглядели на момент
своей смерти…
Трое сожжённых заживо рабов держали
мужчину за ноги, люди без рук и ног, истекая кровью, с яростью
смотрели на потомков своих мучителей. Ладно… не буду перечислять,
тут было много тех, кто погиб жуткой смертью. И неважно, сделали
это работорговцы или те, кому они продали рабов. Вина лежала на
тех, кто захватил и продал.
— Это те, на ком ваш род заработал
состояние. Они желают вам страданий. Хотят, чтобы вы мучились, —
указал я на них.
— Но мы же ничего не сделали, особенно
дети! — выкрикнула ревущая женщина.
— Сделали, — спокойным голосом ответил
я, указывая на страдающих. — Вы живёте на деньги с продажи этих
рабов. Они, как я уже ранее говорил, символ их жизней. На них были
обменены жизни всех этих людей. На злато и серебро.