— Да вот еще! — возмутилась такому заявлению Алька. — Я буду наблюдать со стороны, я…
— Но ведь чувства, Алечка, чувства — это не математический параметр.
— Но Теория невероятности…
— Теория невероятности на то и теория, чтобы не всегда подтверждаться на практике, дитя мое.
Леди Агата улыбалась с чувством превосходства.
Алька нахмурилась и в голосе ее зазвучали жалобные нотки:
— Леди Агата, ну, пожалуйста, поддержите мою тему!
— Я не буду защищать тебя на Совете, я уже сказала.
— Хорошо… хорошо, тогда я пойду к Людоеду, он меня примет!
— Ты хочешь сбежать с моей кафедры? Алечка, подумай, это серьезное решение! — сквозь ласковые интонации любимой учительницы пробилась угроза. — Ты хочешь уйти с кафедры высшей математической магии?
— Да! Не буду я на магиоматике учиться, если вы так… Я хочу защищать диплом по Теории невероятности!
— С четырьмя мертвыми петлями на шее? — взвизгнула леди Агата, сердясь не на шутку. — Со своим кельтским эпюром?!
— Да! Почему это нельзя поставить четырехлистник?
— Хорошо, — холодно проговорила научная руководительница. — Хорошо. Поступай, как тебе угодно. Но предупреждаю, твой отец этого не одобрил бы. Алька, я не только твой научный руководитель, я тебе друг!
— Агата Петровна, я с детства вас слушаюсь! Я пошла на эту кафедру только по вашему направлению, но сейчас, когда я поняла, что научная магия мое призвание — вы же мне и ставите палки в колеса! — Алька тоже разбушевалась. — Если вы не будете поддерживать мою тему, я ухожу к Людоеду!
— Скатертью дорожка, деточка! — саркастически ответствовала леди Агата. — Скатертью дорожка!
Хлопнув дверью, Алька в ярости выбежала в коридор.
Неудивительно, что мы с вами немного поняли из высоконаучного разговора двух посвященных дам. Ведь высшая матеомагия — это гораздо хуже, чем обыкновенная высшая математика с интегралами, которую и так понимает не каждый.
Но студенты и школьники народ везде веселый и непредсказуемый. В этом смысле, частное привилегированное заведение, это то же самое, что обыкновенная школа или лицей, только еще страшнее, как считает ее сторож и техник дядя Гриша.
Вот извольте-ка, легко ли работать сторожем в таком заведении, если перед ночной ответственнейшей городской контрольной, на замок опять навели заклинание неоткрываемости, и вся профессура вместе с довольными студентами стоит в коридоре перед классом, пока дядя Гриша не перечитает все антизаклинания. А их книга толще, чем телефонный справочник. И замок, заколдованный этими недоучившимися магами, не берет ни воровская фомка, ни автоген, ни даже такой надежный инструмент, как дядигришино плечо с разгону и с воплем "Посторонись!" — в сочетании с некоторыми неучтенными народными заклинаниями. Всё равно открыть невозможно, так и пропадает контрольная.