– Нет.
– Нет? – переспросила она, нажимая на кнопку, поднимавшую спинку кровати. После первого инсульта колледж оборудовал комнату самым современным медицинским оборудованием. Руководство также наняло Джой, которая вела хозяйство, и двух сиделок с проживанием.
– Мне не нужна их повинность. Стремятся загладить свои грехи? – выговорил он, на этот раз несколько четче.
Она поправила простыни у него на коленях, потянулась за пустым подносом для завтрака и поставила его на кровать.
– Это не из чувства вины.
– Откуда ты знаешь?
Она знала, что это такое.
– Они награждают тебя, тренер, потому что ты принес колледжу столько кубков!
И денег.
Выигрыш означал деньги, а ее отец был одним из лучших тренеров в истории колледжа, команда которого постоянно выигрывала.
– Где завтрак? – спросил он, снова глотая буквы.
Она вышла в коридор и сделала знак Джой нести еду. Та все поставила на стол и вышла.
– Я хочу, чтобы ты подумал, как принять это чествование, – настаивала Феррин, поедая йогурт и фрукты.
Ее отец ел с трудом, но не желал помощи от нее. Это она уже успела усвоить, и урок дался ей нелегко. Он медленно подносил ко рту левую руку и начинал неуклюже жевать. Левая сторона его лица все еще не полностью функционировала. Но он пытался.
– Если приму ее, – пояснил он, глядя на нее почти ясными зелеными глазами, хотя обычно они были словно затянуты пленкой, – это будет значить, что я не вернусь.
Она ничего не ответила.
Он не вернется. Но вдруг вера поможет ему выздороветь!
– Не уверена, что это именно так, но мы можем поговорить об этом позже, – решила она.
Сначала Феррин постарается уговорить кое-кого из футболистов прийти сюда и поговорить с ним. Это приободрит его, и кто знает, вдруг возможность выслушать людей, с которыми он всегда хотел проводить время, даст ей ключ к пониманию отца. Человека, все еще чужого для нее, несмотря на последние две недели, которые она прожила рядом с ним.
Когда они с Джой убирали посуду с подносов, в дверь позвонили.
– Я открою, – сказала Феррин, торопясь покинуть мрак отцовской комнаты.
В середине дня Хантер Карутерс подъехал к особняку в Кармеле. Он провел день в пыльной комнате архива своей альма матер, университета Северной Калифорнии, где пытался найти больше доказательств, которые помогли бы реабилитировать его имя в деле об убийстве его девушки десять лет назад.