— Откуда
ты знаешь, что я не хозяин квартиры?
— А
разве вы — он?
— Он!
— рыкнул незнакомец, резко повернувшись
к моей подружке. — Марианна. Значит,
так. Этот твой эксперимент я прекращаю.
Слышишь?
Марианна
испуганно посмотрела на мужчину.
— Но
Василиса Игнатьевна...
— Смысла
в этом нет, — ощерился незнакомец. —
Угробим только почем зря.
Я
мысленно возмутилась. Ничего и не
угробим: квартира в каком состоянии
была — в таком и осталась. Даже в самом
начале, когда мне было очень плохо, и я
заливала свою боль красным вином — это
вино не попало никуда, кроме фужеров...
и чашек!
Я
возмущенно фыркнула — и тут же получила
порцию приятных слов в свой адрес.
Развернувшись
в мою сторону, мужчина процедил:
— А
ты, подружка, послушай меня внимательно.
У тебя есть три дня, чтобы собрать свои
манатки — и выехать из этого дома. А ещё
лучше — из этого города. Потому что
здесь тебе ничего не обломится.
— Что?
— я выразительно посмотрела на мужчину.
— Что вы несете?
— Не
поверишь, — хмыкнул этот грубиян. —
Только добро.
— Да?
— фыркнула я. Мужчина ухмыльнулся и
кивнул.
— Да.
Сам удивляюсь своей доброте сегодня. —
Он оглядел меня с ног до головы и снова
поморщился.
И
мне стало так дико стыдно за свой внешний
вид, что не передать словами. Ну, на кой
я купила это дурацкое платье? Решила,
как дура, приколоться над Марианной, а
затем удивить столичными выкрутасами
своих коллег? Нуу, подумаешь, явилась
бы я на новогодний корпоратив не в
платье, обвязанном мишурой, а в этом...
розовом пятне. Ну, сорвала бы свои
комплименты за выдумку... только
раскованней чувствовать я себя от этого
бы не стала.
«Не
платье красит человека, а человек —
платье» — услышала я глубоко внутри
своей души голос бабушки Наташи. Избитые
вроде слова... если смысл не расслышать.
А
смысл... это платье, в которое я нарядилась,
подошло бы яркой, пробивной девушке.
Оно бы пошло обладательнице, которая
бы смогла обыграть и зажечь его своей
энергией.
А
тут я — которая слушает Чайковского и
читает по вечерам Макиавелли.
Фальшивый
медяк, изображающий настоящую монету.
Я
вздохнула, мгновенно почувствовав себя
абсолютно беззащитной.
Вульгарной,
смешной, жалкой...
— А
за этой химической хренью вполне
приличный запах, — внезапно сообщил
Марианне мужчина, продолжая меня
разглядывать, как диковинную зверушку.