Закрыв
на все замки входную дверь, я привалилась
к ней спиной — привалилась в чем была:
в верхней одежде; с сумкой, пакетом, в
котором лежало праздничное платье и
туфли; с зажатым телефоном и ключами в
руках.
Так
я сидела где-то полчаса — пока не
вспарилась под слоями теплой одежды.
Но
самое странное случилось потом.
Я
разделась, сходила в душ — и когда уже
пришла в спальню, чтобы лечь под одеяло,
мне опять почудился этот взгляд... Как
будто за мной кто-то наблюдал из темноты
деревьев.
— Да
что же это такое! — нервно воскликнула
я, пытаясь уговорить себя, что ничего
этого не может быть на самом деле. Просто
моя фантазия. Просто выпитое вино. Просто
расшатанные нервы.
«С
завтрашнего дня начну пить витамины»,
— подумала я, вспомнив совет Анны, жены
начальника. Но пока лишь я мужественно
лежала в огромной чужой кровати рядом
с темным окном — и мысленно решала, что
мне лучше сделать: зашторить окно, чтобы
не чувствовать больше этого взгляда на
себе, или оставить всё как есть... на
случай, если меня кто-нибудь соберется
атаковать.
Моё
окончательно сдавшееся рациональное
мышление махнуло рукой в попытке
переубедить меня в глупости этого
предположения: в конце концов, я живу
не на первом этаже; на моем балконе нет
ни пожарной лестницы, ни общих стенок
с соседскими балконами — то есть всё
очень безопасно... только я всё равно
знала,что стекло хрупкое, а зверь,
следящий сейчас за мной, очень сильный.
В
итоге я уснула под какой-то старый фильм,
который включила себе на ноутбуке.
И
мне опять приснился кошмар с туманом,
из которого появлялись волки. Много
страшных, больших волков.
Теперь
я была в лесу одна — без Аркадия, на мне
была моя зимняя куртка с толстым воротом
— недешевая, зато очень теплая вещь,
которая запросто выдерживала холода
даже в Заполярье. Но во сне огромного
волка это не остановило — он бросился
на меня, кусая меня в шею.
А
затем я увидела, как он навис надо мной
— страшная звериная морда с желтыми
волчьими глазами, которая постепенно
менялась, превращаясь в человеческое
лицо — в лицо мужчины, если быть точнее.
Этот
мужчина, нависший надо мной, выглядел
как настоящий воин, чуть ли не как
гладиатор: жесткие, резко выступающие
скулы, говорящие о том, что этот мужчина
не любит компромиссов и тем более не
любит, когда окружающие его люди поступают
в разрез его желаниям; волевой подбородок,
заявляющий о своем лидерстве перед
всеми; тонкая сеть мелких шрамов на
плечах и открытой мускулистой груди
говорили о том, что он всегда отстаивает
своё — и никогда не бывает побежденным.
У него было смуглое тело и черные волосы.
А ещё...