Рядом не
представленная мне девушка, о которой узнал только вчера. Ещё одна
часть личной жизни, скрытой Павлом от нас. Кэтино, девушка из семьи
Кочакидзе. Не знаю, насколько они были близки, слышал, писали друг
другу письма. Очень длинные письма. Видимо, достаточно близки,
чтобы вырваться из Тбилиси и приехать на похороны.
Напротив
семьи стоит наша команда. Чёрное траурное платье Славе не идёт.
Вызывает подспудное чувство неправильности, несочетаемости. В
девушке скрыт хищник, зверь, сильный и решительный. На её лице не
печаль, а угроза, ожидание появления врага, которому можно вскрыть
глотку. Люда безошибочно меня находит взглядом. Выражает молчаливую
поддержку. Слава это замечает и тоже переводит на меня взгляд.
Холодное раздражение отступает, тёплый взгляд девушки наполняет
меня спокойной радостью. Третьей на меня обращает внимание Ядвига.
Эта сама элегантность, строгая красота и положенная моменту
безупречная спокойная скорбь. Все три девушки великолепно умеют
себя подать, этого у них не отнимешь никак, но полька в этом деле
даст фору даже подругам.
Пока старый
мужчина из рода Светловых произносит положенные слова, я
поворачиваюсь на звук приближающихся шагов. Незнакомая девушка,
гарантированно дворянка, идёт прямо ко мне. Облачённая в траурное
платье, она выглядела лишь чуть менее шикарно, чем Ядвига, а это
достижение. Даже смесь презрения и отвращения, что не столько
мимикой, сколько взглядом, мне передавалось от особы, лишь
добавляло странного очарования. Я догадываюсь, кто это. Имени точно
не знаю, но фамилию могу угадать — Тихомирова.
Девушка
встала рядом, языком тела выражая, как нам всем повезло, что такая,
как она снизошла до таких, как мы.
—
Мартен.
—
Тихомирова, — возвращаю подачу.
Девушка
чуть кривится.
—
Ольга.
—
Дмитрий.
— Я
знаю.
— Да мне
всё равно.
Помолчали.
— Как бы
мне ни хотелось находиться в другом месте, нам есть о чём
поговорить, — к счастью, Ольга, наконец, решилась перейти к
делу.
— У меня
претензий к твоему роду нет.
— Ещё бы
они были, — капнула ядом Ольга, но, увидев мой взгляд, всё же
ответила. — У Тихомировых нет претензий к Мартенам и к тебе
лично.
— Однако ты
здесь.
Кивок.
— Борис был
одержим демоном. И судя по руке, использовал мощный боевой
артефакт.
Настало
время мне кивать.
— Всё
верно.
— Мы
проверили, Мартен. Наши враги... Как бы они ни хотели
воздействовать на нас таким способом... Это не они.