— Скинь координаты, мы всё просчитаем, — протянул Андрей, его
язык уже заметно заплетался.
— Гаврош хотел расшириться в Москву и Питер, так что полезные
связи у меня там есть. Нужно всё оценить, но это займёт пару суток,
не больше. Если пойдёт хорошо, то сможем прищучить этого Дмитрия
уже через несколько дней. Если ты прав… — Миша пристально взглянул
на меня. — То мы даже руки о него марать не будем. Род убьёт его за
нас и заметёт всё под коврик, не станет мусор из избы выносить. И
это к лучшему, потому что убийства аристократов расследуют
тщательно, был бы риск, что и к нам подберутся.
— Тогда на связи, — я поднялся. — Пишите, звоните, шлите
телеграммы.
Мы попрощались, и я вышел на улицу, глубоко вдохнул прохладный
ночной воздух. Когда я выходил из гаражного кооператива, к нему как
раз подъехало пять внедорожников — видимо, охрана Андрея и Михаила
пожаловала. Я свернул на тёмную аллею, вытащил из фальшивого
паспорта бумажку, на которой был написан адрес, и посветил
телефоном. Данж располагался в пригороде Ставрополя. Чуть ниже был
написан ещё один адрес, с припиской “духовка”. Карты показали, что
духовка находится буквально через дорог, в круглосуточной
забегаловке — два в одном, фастфудная и духовочная станция для
путешественников. Я спрятал телефон и устремился туда. Пора
переходить на третий ранг!
***
Через час, гаражный кооператив Ронинов.
Артур никому и никогда не спускал оскорблений. А этот пацан его
оскорбил! Посмел командовать — мол, Артур слишком быстро ездит,
опасно, может кого-нибудь сбить. Ха, пусть смотрят на дорогу, когда
переходят. Если попадут ему под колёса — то будут сами виноваты, не
видят, что ли, как на них машина несётся? Артур сплюнул на землю и
яростно растёр плевок ногой. Да ещё и эти разрезы… Пацан их не
делал, но явно как-то в этом замешан. Вот сейчас и узнаем. Артур
радостно оскалился, когда из-за угла вырулили три человека и
направились к нему. В руках они держали биты. Артур шагнул вперёд и
пожал им руки.
— Ну чо у тебя случилось? — спросил лучший друг Артура, Сенька
Подберёзовик. Кличку тот свою получил после того, как напился до
зелёных чертей и вырубился под берёзой в городском парке, а когда
его повязали менты, он вырывался, обнимал бедное дерево и кричал,
что он — гриб. — Кому в щи дать?