— Майкл умер от рака? — Я опустила взгляд на пустую тарелку.
— Нет, — донесся грустный голос великана. — У него случился сердечный приступ, врачи ничего не смогли сделать. Да и отец тоже не смог бы.
— Мне очень жаль.
— Он оставил все мне и маме. — Марк задумчиво постучал пальцами по столу. — Но просил меня найти своего друга юности, передать ему письмо. И помочь деньгами, если будет нужно.
— А письмо… — начала я осторожно и тут же споткнулась о ясный бесхитростный взгляд карих глаз великана.
— Письмо запечатано. — Марк все правильно понял. — И я не собираюсь его вскрывать, пока еще верю в то, что сам могу найти этого Андрея. Но да, это может занять больше времени, чем я ожидал.
— У Майкла совсем не осталось здесь родственников или друзей?
— Вся его жизнь, его друзья, партнеры, интересы — все было в Америке. С Родиной его ничего не связывало, как мне казалось. Поэтому мы очень удивились, прочитав завещание. А теперь вот еще и это…
Марк нахмурился, я не очень поняла, что он имеет в виду, пока не проследила за его взглядом. Великан смотрел на коричневый пакет, который я переложила на подоконник.
— Что это?
— Я очень надеялся найти побольше о прошлом Майкла и, как это принято в фильмах, нанял специального человека.
Я улыбнулась про себя, вспомнив наш недавний разговор. Марк, в отличие от меня, был серьезен.
— Не нашли?
— Пока нет, потому что то немногое, что Майкл когда-то рассказывал о своей прошлой жизни, не подтвердилось. Ни где он жил, ни где учился. Ничего! — Марк покачал головой. — Бред какой-то.
Я молча переваривала информацию. Представляю, в каком шоке должен быть Марк, если его близкий человек, считай, второй отец ему врал столько лет.
— Наверное, есть какое-то логическое объяснение. — Я неуверенно смотрела на великана. — Мне почему-то кажется, что он не мог вас обманывать.
— Почему? — В глазах Марка вспыхнули добродушные искорки. Похоже, он тоже не готов обвинять этого Майкла во лжи.
— Не знаю. Интуиция. — Я пожала плечами и поспешила взять кружку чая в руки. — Вкусный… спасибо!
Марк не ответил. Он молча смотрел на меня, не отводя взгляда, глаза не улыбались, они были серьезными, темными, почти черными. И в их глубине таилось что-то непонятное, от чего мне захотелось спрятать лицо за кружкой чая. Я отчаянно краснела и ничего не могла с этим поделать.