***
Детектив Сантана засиделся до полуночи, печатая отчёты по проделанной за
четыре с лишним дня работы. Участок был практически пуст, не считая дежурного
офицера и нескольких ребят хиппи, уже мирно посапывающих в камере за мелкие
хулиганства.
Тускло горел свет настольной лампы. Пальцы Мэтью Сантана лежали на клавишах
печатной машинки, а взгляд был прикован к началу рапорта. В задумчивости он ненароком
нажал на случайную клавишу. Теперь в конце предложения красовалась долгая «tttttt».
– Черт! – вырвалось у него.
Дежурный офицер, вздрогнув, тут же встрепенулся.
– Да, сэр? – он вскочил со своего стула и, выпрямившись, поправил уже
изрядно помятую рубашку.
Не глядя на него, детектив только махнул рукой и снова погрузился в
раздумья.
Патологоанатом приехал в город этим вечером, но к осмотру тела девушки
решил приступить только на следующий день.
«Устал с дороги, лентяй!» – Сантана почесал заросший густой чёрной щетиной
подбородок. Его нервировала эта неторопливая медлительность, точнее сильно
раздражала. Дело можно было уже хотя бы не закрыть, а выйти к какому-нибудь
логичному выводу. «Четыре долбаных дня! А следствие так и стоит на месте! Черт!»
– он открыл ящик стола, где лежали проявление фотографии той журналистки. Мужчина
в очередной раз начал их просматривать.
Лица, лица, лица... Интересные ракурсы, живые образы танцующих передавали
счастливую атмосферу фестиваля. Фестиваля хиппи культуры, этих ленивых
пацифистов, любителей дури и свободной любви.
Лицо детектива изуродовала гримаса презрения: «Вот вам и мир без оружия...»
За всю свою почти десятилетнюю работу в полиции он понял, что за мнимым
желанием всеобщего благополучия всегда скрываются более низменные: зависть,
уязвленное чувство собственного достоинства, желание быть лучшим, банальные
ненависть или даже любовь. Внутренний мир остается потаенной частью человека,
пока не наступает тот роковой момент. И именно тогда происходит преступление,
приносящее уже состоявшемуся преступнику долгожданное эмоциональное облегчение
или даже радость наживы.
Мэтью тряхнул головой: «Нет, здесь что-то другое». Он устало потер глаза.
Безумно хотелось спать и меньше всего – думать и анализировать. Детектив снова
вернулся к снимкам с фестиваля.
«Все же эта пронырливая мисс Гамильтон пока больше всех приложила усилий к
раскрытию этого дела. Первые фото трупа просто бесценны. Там еще видны следы
обуви возле огромного булыжника, что смыл неожиданно начавшийся ливень. Эта
нелепая красная широкополая шляпа...» Мужчина поморщился и спрятал снимки в
ящик стола, где они лежали до этого.