К подволоку салона взлетел очередной куплет марша,
неофициального гимна штурмовых отрядов:
Нас Дьявол покинет
И Бог отвернется,
Сломается хрупко бессильная сталь,
И время застынет,
И кто-то вернется,
Затем, чтоб найти на пороге Грааль.
Сомнительные вокальные возможности Буранова получили допинг в
виде долгого взгляда прозрачных глаз княжны Львовой. Быть может,
она сравнивала переданные или принятые ей депеши о выходках
штурм-ротмистра с показной бравадой. Связисты умели хранить
непроницаемо-печальное выражение лица, что делало без того весьма
привлекательную барышню неотразимо-загадочной.
Вице-губернатор остановился с супругой под руку и терпеливо
ждал. Когда пауза затянулась до неприличности, Тышкевич
кашлянул.
Тщетно. Штурмовик по-прежнему сотрясал помещение воплями. В
правой руке он сжимал бокал, размахивая им, отчего рубиновые капли
вина брызгали на дощатый настил. Кто-то жестом подсказал офицеру,
что у него за спиной начальство. Буян не отреагировал, запустив
«Нас Дьявол покинет» по второму кругу. Или по третьему –
неизвестно, как давно он развлекал почтенную публику своим а
капелла.
Возможно, стоило ещё обождать. Но на каком-то торжественном
приёме заминка в движении вице-губернатора, прямого ставленника
Государя, будет воспринята как слабость и унижение. Поскольку этот
выход был тренировочный, Горчаков непременно хотел бы знать, как
поведёт себя начальник смены его охраны, ранее нёсший службу только
в глубинке на коронных землях Империи. Нельзя оконфузиться.
Штабс-ротмистр тронул штурмовика за рукав. Тот оборвал вой,
ошибочно принимаемый им за пение, и резко обернулся.
- Кто посмел?!
- Виноват, ваше высокоблагородие. Не позволите ли пройти его
сиятельству с супругой?
Боец, конечно, отступил назад и отдал честь князю, бросив пару
пальцев к чёрному берету. Но глаза налились кровью.
- Думаешь, одним только «виноват» отделаешься?
Бузотёр бросил косой взгляд в сторону Львовой, убедившись:
зритель, ради которого затеян спектакль, смотрит на них.
- Извольте, ваше высокоблагородие, к офицеру К.Г.Б. обращаться
на «вы» и по званию. А если не уважаете мои погоны, вручённые от
имени самого Государя, то просто – «ваше сиятельство господин
граф».
Буранов задохнулся. Потом радостно осклабился. Такое начало
обещало продолжение во втором действии, где штурмовик имел бы все
шансы ещё более удивить княжну, нежели вокалом.