Чем еще, кроме как видением будущего, мог посчитать Амос те
откровения, что почерпнул тогда? Гарри Поттер еще даже не поступил
в Хогвартс, а Амос уже знал о том, что ждёт героя магической
Британии на его первых двух курсах. Это был восторг.
Помимо сакральных знаний из-за грани, Амос изучал и темный
гримуар, постепенно проникаясь сутью темной магии. Он планировал
стать малефиком-ритуалистом. У него были все шансы, ведь к него
была огромная склонность к этим наукам. Темные проклятья были той
силой, что могла сгибать даже непреклонные древние рода волшебной
аристократии, а именно это ему и было нужно. Для мести. Поставить
на колени тех, кто смел ставить его.
Ритуал, который он провел, можно было повторять не чаще, чем раз
в году, и Санхайд был достаточно умен, чтобы следовать
рекомендациям. Он уже успел хорошо уяснить, что техника
безопасности в магическом мире занимает особое место в жизни
волшебников. Либо так, либо преждевременная мучительная смерть.
На следующий год Амос узнал о жизни Поттера на его третьем и
четвертом курсе. А так же… о выручай комнате. Санхайд не стал лезть
на Тисовую улицу, или в тайную комнату к василиску, здраво опасаясь
последствий принятого решения и своей скоропостижной смерти, но вот
выручайку он использовал на полную катушку, поглощая запретные и не
очень знания, как робот-пылесос.
К концу третьего курса Санхайд научился давать сдачи, да так,
что его одногодки теперь дважды думали, стоит ли простая забава
того, чтобы схлопотать какое-нибудь не смертельное, но мерзкое
проклятье.
Санхайд хорошо изучил дуэльный кодекс, единственную вещь, кроме
Авады, что могла уравнять его с благородными, пускай и на короткий,
пока длится дуэль, промежуток времени. Но этого времени хватало,
чтобы даже проигравшись в пух и прах, без последствий для себя, в
виде Азкабана, применить полученные знания на практике.
Да, его могли избить и выбросить с помоста, словно побитую
собаку, особенно актуальны такие случаи были в начале его дуэльной
карьеры, но эта побитая собака всегда, хотя бы один раз, успевала
укусить своего врага.
А один укус собаки, если она больна бешенством, может сулить
большие проблемы в первую очередь пострадавшему от укуса. Проклятья
были его стихией. Пускай большинство из них не работали мгновенно,
а, напротив, лениво растекались по пораженным целям, этого было
более чем достаточно, чтобы заставить считаться с собой, ведь это
даже могло играть ему на руку. Покидая дуэльный помост гордые
аристократы даже не догадывались, какая гамма ощущений их ожидала
чуть позже, когда они и думать забудут о проведенной дуэли.