Дан - Футболист. Новые вершины - страница 35

Шрифт
Интервал


Останавливаюсь, ставлю ее на пол, прижимаю к себе и чувствую, что меня немного покачивает то ли от возбуждения, то ли вестибулярный аппарат не справился? Ну да, я все таки не космонавт и не летчик, да и она совсем не балерина. И с тревогой смотрю на нее, все ли с ней порядке?

А она тоже уже не совсем уверенно стоит, ее тоже похоже немного покачивает и то ли от этого, то ли от чувств, захвативших нас в эту минуту, она уже сама прижимается ко мне, все сильнее и сильнее, тянется, подставляет губы для поцелуев и получает их.

И мы постепенно начинаем сходить с ума, да, нас ухватывает радостное безумство страсти. И такое желанное тело в твоих руках, такие сладкие губы, отвечают тебе взаимностью и ищут твои, такие нежные руки уже обвили твою шею. Как тут сохранить остатки разума?

А она закрывает глаза, вся отдаваясь накатывающим как лавина ощущениям, потом их вновь открывает и тихо шепчет:

—Даня, я так соскучилась. Я люблю тебя—

Машка, любимая, милая. Я тоже соскучился, до невозможности. Я тоже люблю тебя — Отвечаю я ей.

И я прям физически чувствую, какой шквал эмоций сейчас затопил ее от простых и незамысловатых, казалось бы слов. Но то слова любви и в них такое наполнение, что куда там Толстым с Хемингуэями. Нервно стоят они в сторонке и курят.

И снова поцелуи, которые становятся все откровеннее, все глубже. А руки, руки, хулиганские руки, уже во всю бредут по такому знакомому, и каждый раз открывающемуся с новой стороны, желанному телу.

Машка снова улыбается, какой-то таинственно, зазывающей и обещающей улыбкой. Потом неожиданно отстраняется и все с той же улыбкой сбрасывает с себя рубашку.

Вид великолепен, он кого хочешь, сведет с ума, мертвого поднимет, моралиста заставит забыть о принципах. А я не первый и не второй, я нормальный живой парень, немного циник и ой как много романтик.

И вид худенькой белокожей рыжей нимфы, стоящей сейчас в одних джинсах напротив меня, с задорной улыбкой на губах меня снова сводит с ума. Так что я вновь начинаю чудить:

Моя твоя сейчас хватай, в пещера немного таскай, там навсегда запирай, будешь моя ты бабай — Несу я полную чушь, протягивая руки к ней, а Машка от души смеется, но и не пытается уклониться, а только переспрашивает сквозь смех:

Я не против, хватай, тащи. Только почему Бабай?—

А я знаю? Это у них надо спрашивать — Туманно отвечаю я, одновременно борясь с последним предметом одежды на верхней половине тела прелестной чертовки.