— Ты это ищешь? — передо мной выросла раскрасневшаяся Вайолетт, в дрожащей ладони она сжимала голубой пузырек. Эликсир истины.
— Его, — медленно кивнула я, а она залилась краской пуще прежнего.
— И вот еще, — мне в руку лег амулет, исчезновение которого я и вовсе не заметила. В него было вплетено заклинание невидимости. Тоже краткосрочное, естественно.
— Прости, — едва слышно прошептала Вайолетт. — Я не специально. У меня всегда это выходит случайно…
— И очень ловко, — не удержалась я от замечания. Прямо из-под носа, можно сказать.
Вайолетт виновато пожала плечами.
— У меня это с детства, и никто не знает, что с этим делать, — продолжила она оправдываться. — Меня родители и к лекарям водили, и запирали в комнате, не выпуская оттуда неделями, и приставляли ко мне компаньонку, обязанную следить за каждым моим движением, но ничего не менялось. Это похоже на морок. Я не помню, как это делаю, только потом обнаруживаю у себя чужую вещь. Последний раз я украла королевскую рубиновую медаль у генерала Джаффа, прямо на балу у графа Анджилла, по случаю его дня рождения…
Я не сдержалась и прыснула со смеху. Я хорошо знала и генерала Джаффа, и графа Анджилла — оба пренеприятнейших чванливых типа. И просто представила эту сцену…
— Наверное, генерал был очень зол, — я едва уняла смех.
— О, он стал краснее того самого рубина на медали, а глаза выкатились как у лягушки, — Вайолетт робко улыбнулась.
— Жаль, я этого не видела, — фыркнула я.
— Это было то еще зрелище, — подтвердила Вайолетт, но тут же посерьезнела. — Родителям как-то удалось замять инцидент, но после этого они вознамерились отправить меня сюда.
— И ты так просто согласилась?
— Я подумала, — Вайолетт села рядом со мной, — что, возможно, мне это действительно поможет. Я очень надеюсь на это.
— Ты серьезно? — переспросила я в неверии. — Ведь это и правда не твоя вина, скорее, беда…
— Может, я научусь здесь самоконтролю, — она нервно сцепила пальцы.
— Сомневаюсь, конечно… — вздохнула я, а плечи соседки поникли.
Жаль, что у меня нет моей магии, я бы придумала какой амулет для Вайолетт, как раз для того самого контроля над собой.
В комнате повисло молчание, пропитанное печалью и безысходностью. Не в силах его долго выносить, я хлопнула себя по коленкам и бодро произнесла: