Да и в конце концов это касается меня тоже.
Слышится непонятное шуршание, а после легкий шлёпок.
И... рычание?
Что там у них творится?
24. Глава 24
– Ммм...
– Мне звонила Рита, я беспокоюсь.
Здесь мое сердце подскочило и забилось как бешеное, а щеки загорелись куда сильней.
Момент истины.
Сейчас мы все и узнаем.
Интересно, он соврёт или скажет правду?
Хотя ответ очевиден, конечно, он не признается, но его ответ все равно интересен. Почему, пока не понимаю.
– И? Что с этого? Что она тебе наплела, раз ты отказываешься трахаться?
Что... Они собрались сделать это прямо в коридоре?
Вот уж не ожидала.
И это я наплела? Хватает же ему совести такое говорить!
– Что?! Она сказала, что ты к ней подкатываешь. Рязанов, это правда...? – подруга задаёт вопрос, громко усилив тембр голоса, а я перестаю дышать, закусываю до боли губы. Но слышу звук расстёгивающейся ширинки. В этот момент думаю, чем бы заткнуть уши, но тело словно онемело, а в горле пересохло. – Нравится? Я знаю, что да...
Тук. Тук. Тук.
Кровь стучит по вискам, а голова начинает кружиться, мне нужно присесть, иначе я просто свалюсь.
Ненавижу свой организм и такую восприимчивость стресса, чуть что так сразу сознание терять.
Судя по издаваемым звукам, несложно было догадаться, чем они там занимаются. А когда из прихожей раздаётся громкий шлёпок и не менее звонкий стон, то я все же оседаю на пол.
Мамочки. Зачем я пришла...
Они занимаются сексом прямо сейчас, судя по всему, очень страстным, как во всех известных фильмах.
Пока я, как дура, нахожусь на кухне, а моя подруга об этом знает.
Делает это назло мне, я уверена.
Зря, зря я согласилась. И куда деваться? Как мне уйти?
Как выкинуть из головы эти пошлые стоны и шлепки плоть о плоть, что теперь ещё долго будут стоять в ушах.
Как вычеркнуть яркий образ, что нарисовался перед глазами и встал неподвижно.
Но как оказалось, это не самое неприятное, что могло произойти.
Когда он начал говорить обо мне, задыхаясь в порыве страсти, тогда я поняла, что этот человек навечно останется для меня тем ещё мудаком.
– Нет, не правда. Малыш, ты вообще ее видела? Она же стремная, просто серая, невзрачная моль по сравнению с тобой. Одни ее бабушкины вещи чего стоят, да мне рядом с ней противно находиться, – говорит он не слишком четко, но я понимаю каждое слово, что хлыстом бьет по ноющему сердцу, пока их тела бьются друг о друга, вбираю их в себя. – Я бы никогда не обратил на неё внимания, если бы не твоё предложение.