Но, развернувшись на каблуках, Дроздов носом уперся в стену.
Паника захлестнула с головой.
Все это место специально вело его куда-то, отрезая путь назад.
Постояв так какое-то время, мужчина тяжело дышал, чувствуя, как
выступает пот. Волосы намокли, по лицу бежали целые потоки.
Крошечного кружочка света над головой хватало ровно, чтобы видеть
дорогу на вытянутую руку, так что он никак не мог понять, что же
там впереди.
Но стоять вечность на месте было бессмысленно.
Дроздов продолжил идти, на всякий случай вынув нож. Он уже полз
на коленях, едва протискиваясь через все сужающийся проход. Когда
пришлось ползти, Василий Петрович едва дышал. Локти саднило,
подгоняющая сзади стена то и дело касалась его ног. Ему уже
казалось, что в какой-то момент он просто застрянет между стенами и
умрет от разрыва сердца.
Но этого не произошло.
Весь мокрый, грязный, с порванной рубашкой, Лукас выполз в
темное помещение. Его лучик света за ним не пошел, оставшись в
узком коридоре. Новая волна страха не успела толком на него
обрушиться, как среди кромешного мрака вспыхнули пара свечей,
горящих каким-то красноватым светом. Следуя через них, словно через
арку, король шел дальше, вдруг замечая на полу свернутый пыльный
свиток.
Подняв его, Дроздов с интересом развернул бумагу, видя перед
собой привычные ему, как врачу, латинские буквы.
— Volo potentiam tuam Deam, — прочел он, улыбаясь. Надо же,
здесь кто-то молился. — Et in inferno anima mea.
Развернув дальше, Дроздов просмотрел ещё порядка двадцати разных
записей, сделанных от руки. Перевод он понимал, но многие слова как
будто теряли смысл. Кто-то просил Богиню даровать ему силу, а
дальше писал несусветную чушь, соединяя слова, никак друг с другом
не связанные. Видимо, этот кто-то слишком плохо знает латынь.
Решив, что ещё дома почитает эти странные предложения, чтобы
разобраться и, может, спросить Лансу, Дроздов сунул свиток в
карман. Идти стало неудобно, но какое-то время он терпел, пытаясь
не отвлекаться и найти выход. Когда стены обратно стали сужаться,
мужчина психанул и выбросил мешающий свиток. Все равно там ничего
важного!
Ещё один такой же путь на карачках ему пришлось преодолеть,
прежде, чем Лукас оказался в следующей комнате. Выхода из неё было
два — обратно в узкий проход и… через главный вход на
противоположной стороне. Но то, что та была закрыта на все замки и
засовы — к бабке не ходи.