Обтеревшись полотенцем, я натянул на себя чистое бельё и вышел
из комнаты. Не удержался, подошёл к детской кроватке и посмотрел на
безмятежно спящую девочку. Мою дочь. И почувствовал, как на лицо
невольно наползает улыбка. Она еще совсем маленькая, полностью
чистая. Ни одного импланта, никакого железа — и никаких грехов на
душе.
— Ты пришёл? — раздался с кровати сонный голос жены.
Весь день с Санькой провела, умаялась. Ну да, как иначе? А я все
на работе и на работе...
— Да, — прошептал я в ответ.
— Как день? — спросила она.
Перед глазами пролетели картины. Нацеленный на меня ствол,
рыдающий корпорат, и он же летящий в окно. Холеная рожа старшего
инспектора. Пятно крови на асфальте перед выходом из подъезда.
— Нормально, — ответил я.
Обычный день на работе.
— Опаздываешь, — я затушил сигарету о пепельницу в уличной урне.
— Пробки в метро?
— Очень смешно, — огрызнулся Гриша, выпустил на ходу сладкий дым
и убрал в карман вейп. — Пошли.
Над нами возвышались сто двадцать два стеклянных этажа —
причудливо изогнутое здание «ВСБ» в Новой Москве-Сити. В темном
вечернем небе стояло зеленое зарево от столбов света на крыше
корпорации. Там, на стеклянной кровле, медленно крутился по оси
гигантский логотип банка. Где-то в холле здания можно найти
инфостенд с бравадой о том, что это — самый большой логотип в
России. Двадцать пять метров и тридцать тонн чистейших московских
понтов. Сделано на деньги работяг, которые сорок лет выплачивают
проценты за ипотеку своей тесной халупы.
Двери разъехались перед нами, мы вошли внутрь. Вестибюль
привычно встретил нас ярким светом, линиями подъемных лестниц и
прозрачными шахтами лифтов — кабины мчались высоко под купол зала.
Мы прошли через рамки металлодетекторов, те пискнули, лампы мигнули
зеленым, турникеты пропустили нас вперед.
К нам подошла девушка-борг. От прежнего человека у нее остался
лишь мозг, в остальном она полностью была машиной, сделанной из
железа и упругих силиконовых деталей. Я никогда не понимал, какие
помыслы и комплексы двигают людьми, которые добровольно
отказываются от собственного тела ради железного. Бежевый корпус у
неё был вызывающе привлекательным — механические изгибы повторяли
упругие черты и линии лучших фотомоделей России. Тесная мини-юбка,
пиджак и зелёная блузка с глубоким вырезом подчеркивали
искусственную красоту.