Не
удержалась от вскрика, боль в руке нарастала толчками, терпеть становилось
невозможно. Рухнула на колени, прижимая конечность к себе, догадываясь, что
совсем скоро меня не ждет ничего хорошего.
Птеродактиль
удивил. Толкнул меня, заставляя освободить запястье с араншером, раззявил пасть
и выпустил тонкую струю зеленоватой слизи, попав точно на «украшение». Араншер
на глазах стал расползаться, пока не свалился на землю, капелька слизи попала
на кожу, опаляя, но это меньшее, что меня сейчас заботило. Аравий был уже
близко. Вскочила на ноги, намереваясь податься в бега, как крылатый зверь
поддел меня головой, цепляя клювом, явно предлагая…
-
Нет, на спину к тебе я точно не полезу! – попятилась теперь и от него.
Птеродактиль
снова пригнулся, недвусмысленно намекая на способ спасения. Оглянулась на
Аравия. Мужчина, скорее всего, меня изобьет и снова посадит на цепь, неприятно,
но не смертельно. А вот падение с этой птички может закончиться куда как
плачевнее. Зверю явно надоели мои метания, он легко подхватил меня клювом за
шиворот и одним слитным движением забросил себе на спину. Я даже пикнуть не
успела. Теперь мне оставалось лишь поскорее хвататься хоть за что-нибудь,
потому что «спаситель» поднялся, выпрямился во весь рост, расправил крылья и,
издав душераздирающий крик, взмыл в воздух.
-
Аааааа! – нет, это он, это кричала я. Зажмурилась изо всех сил, вцепилась в
шкуру бедного зверя, нещадно сжимая ее в кулаках и молилась умереть быстро и
безболезненно, желательно рухнув в море.
Однако
минуты сменяли одна другую, а в море я так и не рухнула. В итоге, все же даже
осмелела достаточно, чтобы приоткрыть глаза. Ночь была уже на исходе, вдали, на
линии горизонта стали появляться первые солнечные блики. Гигантская птичка
легко преодолевала метр за метром, словно лениво взмахивая мощными крыльями.
Ветер шевелил частые перышки, а после ударял мне в грудь.
Держалась
я изо всех сил, так что уже почти не чувствовала побелевших от напряжения
пальцев. Помнится, все кто прилетал в лагерь на таких вот птичках сидели в
неких подобия кресел, закрепленных на спине птеродактиля. Аравий своего давно
расседлал, он вообще не улетал из Жахжены ни разу.
Все
это время мы летели над морем. Несколько часов, хотя по моим ощущениям, неделю,
но едва занявшийся рассвет говорил о другом. Вскоре после того, как я рискнула
открыть глаза, внизу показалась земля. Отсюда, сверху ясно было видно, что это
остров, довольно большой, густо покрытый зеленой растительностью.