Баня превзошла все мои ожидания, и чем-то напомнила то
заведение, которое я посещал в Харбине. А уж русский борщ, с
пампушками, сваренный по всем правилам, оказался выше всяких
похвал. Кроме того, пока я мылся, и предавался чревоугодию, мою
одежду вычистили, что-то постирали, заштопали в паре мест, в общем,
после того, как я вновь в нее облачился, выглядел совсем иначе, чем
несколько часов назад. Кроме того в этом же комплексе оказалась и
небольшая домашняя гостиница, предоставляющая особые услуги. В
общем, после не долгих переговоров, я вполне нормально в ней и
устроился, и даже воспользовался всеми ее возможностями, чтобы
излечиться от такой мутной болезни, заставляющей меня терять разум,
при виде очередной смазливой женской физиономии. Сейчас, когда я
немного пришел в себя, с ужасом удивлялся, чтоже такого знакомого я
мог найти в той девице, которая даже близко не походит на мою
бывшую женушку.
Вообще-то по словам всех кого я встречал, Эль-Пасо считался
самым жарким городом не только Соединенных Штатов но и всего мира.
Я же воспринимал его тридцатиградусную октябрьскую жару, вполне
нормально. Климат здесь был достаточно сухой, учитывая, что кроме
единственной реки Рио-Гранде, причем не особенно широкой, никаких
других водоемов не наблюдалось. И если бы не множество мексиканцев
и негров, заполонивших сам город и его окрестности, пожалуй, для
меня это место было бы наилучшим выбором.
Целую неделю я шлялся по городу, разглядывая все, что только
попадало мне на глаза. В общем вел себя как заправский турист.
Очень понравился театр «Плаза», расположенный в центре города и
построенный совсем недавно в 1930 году. Правда я скорее назвал бы
его концертным залом, но хозяин барин. Здесь я впервые вживую
слушал концерт с участием гениального Луи Армстронга. Честно
говоря, я не очень понимаю джаз, да и в моей прошлой жизни он
звучал не так уж и часто звучал, но видеть собственными глазами
легенду джаза, было для меня сродни откровению свыше.
Больше, никаких особых достопримечательностей я не обнаружил.
Зато уже к концу недели перестал шарахаться от всех этих латино и
негров. На улице стояла тридцатиградусная жара, не прекращающаяся
не днем, ни ночью, и пахло от них соответственно. Вообще,
создавалось впечатление, что люди здесь почти не моются. В
принципе, особо и негде, единственная река протекающая через город
не отличалась видимой чистотой, а больше водоемов не наблюдалось,
зато через весь город вдоль реки проходил высокий забор из сетки
рабица, разделяющий город на две части. За забором находилась
вторая часть города, называемая Хуарез, и она принадлежала Мексике.
Что меня удивляло больше всего, причем всегда, где бы, я не был,
только в СССР был запрет свободного нахождения в приграничном
районе. Во Владивосток можно было въехать только по пропуску или
паспорту с местной пропиской, ездили к родственникам в Туркмению, в
Кара-Кала, мама две недели оббивала пороги всех учреждений, чтобы
нам разрешили посещение этого поселка, хотя до границы там
километров сто причем по горной местности. То же самое касалось и
любых других мест находящихся в приграничье. Но почему-то в том же
Китае, на это смотрели сквозь пальцы. Здесь в США то же самое.
Причем здесь больше заботятся о том, чтобы на территорию не
проникли из Мексики, в то время как мне даже с видом на жительство,
для пересечения границы, не нужны не какие другие документы, кроме
паспорта. А если я уйду через границу не дольше, чем на трое суток,
то и водительских прав.