— Верю...
— Вижу, Сенька передал мой свисток... Как он, работает?
— Свисток-то? — переспросил я и у меня отлегло от сердца. — Да,
отлично! Спасибо!
Старшина Сидоров оказался нормальным мужиком.
— Вы продолжайте урок, — неожиданно перешел он на «вы», — а я в
сторонке посижу...
Он отошел к стене и уселся на скамейку. От его ментовского
взгляда у меня чесалась спина, но делать было нечего. Я скомандовал
начать разминку. Завороженные присутствием милицейского чина, мои
второгодники принялись старательно приседать, наклоняться, бегать
на месте. Убедившись, что никто не отлынивает, я подошел к
Сидорову-старшему и уселся рядом. Несколько минут мы молчали,
наблюдая за разминкой «восьмого «Г». Я все гадал, зачем папаша
рыжего приперся в школу? Может сынуля нажаловался? Я даже поискал
взглядом его пацана и увидел, что тот не выглядит
торжествующим.
— А вы, товарищ старшина, какими судьбами к нам? — решил я
спросить напрямую.
— Да вот Сенька мой рассказал... — начал он и замялся. — Короче,
он говорит, что вы им показываете какие-то приемы...
— Показываю, — признался я. — Я кандидат в мастера спорта по
самбо... Могу показать документы.
— Да нет, — отмахнулся он. — Я же здесь не по службе... Мне
просто интересно...
— Увлекаетесь самбо?..
— Да, я инструктор по рукопашному бою в нашем отделении...
Правда, на общественных началах... Вот и хотелось бы обменяться
опытом.
— А, это пожалуйста!
Я поднялся, дунул в свисток.
— Становись!
Пацаны мои засуетились, разбираясь по росту. Наконец,
замерли.
— Товарищ старшина хочет поприсутствовать на нашем занятии, —
объявил я, задавливая в себе желание пародировать голос Шапокляк. —
Давайте ему покажем, что мы умеем...
Оболтусы радостно загалдели. До них дошла двусмысленность моего
предложения «показать милиционеру». И уже без команды они потащили
маты и принялись укладывать их на полу. А уложив, снова
построились. Тем временем я прикидывал кого из них вызвать для
показательных выступлений, особенно если учесть, что занятий у нас
было раз, два и обчелся. Зимина, пожалуй... Доронина, как самого
тяжелого... Вертлявого Веретенникова... Ну и рыжего сыночка
старшины... Вызвав их, я велел им разбиться по парам.
Мне и самому было интересно, что они запомнили с предыдущих
занятий. Ведь всерьез я их еще не готовил. Ну и разумеется то, что
произошло дальше, скорее напоминало клоунаду, нежели настоящее
самбо. Напоминая избранной четверке основные стойки и отдавая
команды, я краем глаза посматривал на гостя. И читал на его лице
скуку. Неужто он думал, что за два занятия я мог бы их научить
чему-то путному? Для того, чтобы перейти к броскам по серьезному,
эту ораву надо месяца три тренировать — стоять, двигаться и даже
дышать. Наконец, я прекратил это представление и дал команду
разойтись и оправиться.