— А-а, ну знаю, конечно... — попытался отмазаться я. —
Самостоятельные... эти, как их... упражнения... Самоподготовка, в
общем.
— Да там такой гам стоит, что даже тетя Глаша у себя в
гардеробной услышала бы, не будь она глуховата... А я вот услышала
и пришла вас предупредить. Ведь если узнает Эвелина Ардалионовна,
сами понимаете...
— Понятно! — сказал я. — Пойдемте, посмотрим.
— Пойдемте!
И мы, плечом к плечу, как полагается строителям коммунизма,
двинулись в спортзал. Увиденное могло ошарашить и более опытного
педагога. Плиты потолка поддерживались металлическими фермами. И
вот эти шалопаи умудрились засандалить туда баскетбольный мяч. Он
застрял между двумя уголками и достать его теперь можно было разве
со стремянки Виктора Сергеевича, да и то — при помощи швабры тети
Глаши. Мои подопечные второгодники внедрили свое ноу-хау. Они
разули весь класс. И теперь «Чапаев», взгромоздившись на «козла»
швырял кеды, пытаясь выбить мяч из ловушки.
Чаще всего он промахивался, а когда попадал, то вбивал мячик еще
плотнее. С радостным ором, одноклассники подносили ему «снаряды». А
в сторонке стояло несколько человек и молча наблюдали. Я сразу их
срисовал. Неформальные лидеры. Веретенников. Макаров. Зимин. И чуть
поодаль — невеселый Сидоров. Рыжий. Видимо, еще не изгнанный из
вождей класса, но покуда и не прощенный за батю мента. В этот
момент грянул звонок. И все второгодники, не зависимо от места в
иерархии, рванули в раздевалку. Владельцы кед на ходу выхватывали
из общей кучи «снарядов» свои.
Я схватил за плечо чернявого, вернул ему спичечный коробок и
отпустил. Через минуту мы остались одни с Серафимой Терентьевной,
которая тут же затараторила:
— Вот видите, какие они талантливые!.. А ведь никто в них не
верит. Вся школа открестилась. Пал Палыч почему вам этот
экспериментальный класс передал?.. От отчаяния! Он полагает, что вы
спортсмен, отличник учебы, комсомолец — должны справиться!.. Я их
тоже не могу бросить. Они же все мои, пионеры. А в этом учебном
году им в комсомол вступать. И надо чтобы все вступили,
понимаете?!
— Понимаю, — кивнул я. — Знаете что, Сима, помогите мне.
— Чем помочь?.. По линии — комитета комсомола школы?..
— Нет... То есть, по линии — тоже... Но вот сейчас вы будете мне
подавать баскетбольные мячи.
Я сдернул со стопки матов самый верхний и подтащил его к
«козлу». Разулся и запрыгнул на него. Старшая пионервожатая подала
мне тяжелый баскетбольный мяч — не из тех ли, которые должен был
закупить Шурик Данилов? Я размахнулся и что есть силы запустил его,
метя в застрявшего собрата. И тут случился казус. От замаха я
потерял равновесие и опрокинулся на спину. И ладно бы только сам.
Пытаясь выравняться, я всплеснул руками и, падая, сшиб Симу,
которая торчала позади. Мы оба повалились на мат, Сима рефлекторно
схватилась за меня, а я за нее, и вот этот самый момент, как гром с
ясного неба раздался голос вездесущей Шапокляк.