А ведь у меня в самом деле будет теперь возможность осуществить
разные детские мечты. Причем — почти в том же виде, в каком
представлялось мне в том же восьмидесятом году... Вернее — в
этом... Черт!.. Я хлопнул себя по лбу, да так, что едва не набил
себе шишку. А ведь сегодня восьмиклассник Вовка Данилов как раз
пошел в школу!.. Меня настолько выбила из колеи эта догадка, что я
едва устоял на ногах. Хорошо, что рядом оказалась деревянная,
покрытая облупленной зеленой краской скамейка. Я с размаху
шлепнулся на нее, едва не проломив рейки сиденья.
— Ай-яй-яй! — осуждающе покачала головой в цветастой косынке,
проходящая мимо женщина. — Такой молодой, а уже пьяница!
Я не пьяница, захотелось сказать мне, я хуже... Я полный
дебил... Как же я сразу не сообразил, что сейчас на дворе СЕНТЯБРЬ
ОДНА ТЫСЯЧА ДЕВЯТЬСОТ ВОСЬМИДЕСЯТОГО ГОДА! А это означает, что МАМА
ЕЩЕ ЖИВА! И не только — мама! Три моих бабушки, одна из которых —
прабабушка — и один дедушка. Второй на фронте погиб. И отец еще
молод. И мы втроем с мамой живем в гарнизоне, в Кушке. Да на хрен
эту школу с ее алкашами-трудовиками и озабоченными военруками.
Немедленно — на вокзал и в Москву! Там купить билет на самолет до
Ашхабада, а оттуда на автобус, до Кушки.
Эта идея меня так захватила, что я вскочил, заметался, не
понимая, в какую сторону мне бежать, но тут же пришли и
отрезвляющие мысли. Во-первых, если я смоюсь, директор точно в
прокуратуру обратится и меня объявят во всесоюзный розыск, да и
хрен бы с ним, не посадят же меня за то, что я не вышел на работу,
но во-вторых... ну до Кушки я может еще доберусь, а дальше? Кто
меня пустит в приграничную зону?! Стану рваться — попаду к
контрразведке, а там уж из меня вытрясут всю подноготную и решат,
что я либо хитро замаскированный шпион, либо псих. И уж тогда я
точно не увижу своих родителей.
Нет, не стоит пороть горячку. Если буду действовать спокойно и с
умом, успею повидать всех близких. И даже — самого себя. Время еще
есть. Тем более, мне нужно придумать нечто, что даст мне в
обозримом будущем денег, побольше скромной учительской зарплаты, и
свободу. И при этом — никакого криминала! Ну срублю я, к примеру,
на фарце тыщонку — другую, а потом явятся архангелы и упекут за
спекуляцию. Нет, здесь надо действовать тоньше, оставаясь в рамках
закона. А чтобы не вляпаться во что-нибудь по глупости, следует
хорошо понимать, в каком мире и обществе я сейчас живу.