― Мы остались одни. И ты в порядке, ― добродушно дает знать он,
проследив за моим взглядом. ― Почти, ― уточняет следом.
Одна моя бровь от недоверия вздергивается вверх, я хрипло,
неровно смеюсь. Похоже, оцепенение покидает тело. Хорошо. Неприятно
лежать отмороженной. Части тела отходят от иммобилизации не
симметрично, но меня не волнует сей факт.
“Почти” ― важное уточнение. Вздыхаю и устало прикрываю глаза в
надежде, что галлюцинация не будет сильно навязчивой. Но нет!
― Постепенно подвижность полностью вернется, примерно в течение
часа. Пришлось обездвижить тебя, для твоей же безопасности и
лучшего восстановления, ― продолжает доктор-фрик.
Вслушиваюсь в плавную речь и пытаюсь вспомнить голос другого
мужчины, вытащившего меня из-под земли. Нет ― не он.
В следующий миг, снова открыв глаза, чуть не ору. Глядя, как
доктор пружинисто скользит от капсулы на мускулистом сине-зеленом
хвосте. Писк приборов зашкаливает, отражая бешеный стук моего
бедного сердца.
Тебе конец, Рай.
Мозг ту-ту. Навсегда отъехал в отпуск.
Какая ирония! Спятивший нейрохирург.
А если это не бред? И голова в порядке. Вспоминаю исследования
Фрэнсис Дрейка. Не совсем ясные находки. И те самые слова Джонатана
перед смертью.
И тут же куча вопросов возникает в голове.
Где я нахожусь? Смогу ли вернуться домой? Останусь ли жива после
этого? Для чего меня спасли?
― Мое имя Зейрашш Рам, я твой целитель, ― вернувшись к капсуле,
тип шипяще представляется, внимательно наблюдая за мной.
Какая внешность, такое и имя.
― А ты неплохо держишься, ― замечает нелюдь, отслеживая приборы
и вносит данные в тонкий гибкий планшет.
Ну да, конечно. Я же в капсуле, убежать не могу.
― Док, ― запинаюсь я, ― Морайя. Мое имя Морайя, ― подсказываю
ему.
― Ты была сильно истощена, Морайя. При этом длительное время
подвергалась усиленному излучению солнца. Руке потребуется больше
времени на восстановление и терапия. С остальным мы справились.
Несколько дней и ты будешь как новая, ― невозмутимо продолжает
Зейрашш.
Как новая! Мне и старой было хорошо!
― Знаешь, Зейрашш, моя старая шкура меня устраивала. Не привыкла
менять, ― сдуру выпаливаю, а стоило бы придержать язык.
На мои слова хвостатый док хищно усмехается, обнажив клыки, явно
крупнее человеческих. ― А ты забавная, маленькая землянка.
― Где я? ― пытаюсь выяснить хотя бы приблизительно. Целитель все
это время пристально изучает меня. Как и я его.