— Револьверы? Серьезно?! А-ха-ха-ха!
Может у вас и пищали сохранились?
Я продолжал веселиться, а они
озадачено переглянулись и перевернули товарища на спину. При виде
синего лица с высохшими глазами они испуганно отпрыгнули. Вот тут
до них, наконец, дошло, что происходит. Раздался грохот выстрелов и
свист пуль. Я пригнулся и бросился бежать, не забывая
отстреливаться. Мне было весело, поэтому этих дурачков решил не
убивать. Пусть живут, уверен, им и так достается насмешек и издевок
из-за старо древних револьверов. Махонин, как был жадной сволочью,
так им и остался!
Забрался в машину, завел движок и с
ревом сиганул с места. Бамц! Что-то пролетело возле головы и,
разбив лобовое стекло, исчезло вдали.
— Э-э-э, так нечестно! — обижено
пробубнил я и, виляя внедорожником по пустынной дороге, свернул на
ближайшем повороте. — В следующий раз не пожалею и высосу до
донышка.
Я проехал три поворота, свернул во
двор полуразрушенного здания и остановился. Мне надо было подумать,
что делать? Можно было попытаться найти друзей, но судя по тому,
что дом Аркаши занял Махонин, не трудно было догадаться, что всех
наших приближенных постигла та же участь… Так-так, надо перечислить
имена нынешних врагов: Палицкий – называет себя императором,
Махонин – отобрал дом Аркаши, Воронов – держит мою семью взаперти.
Хм, пожалуй, начну с Воронова.
Выстроив в голове план действия, сел
в машину и выехал со двора. Город поменялся настолько, что я
совершенно не представлял, как найти гостиницу. Все здания были
одинакового серого цвета без каких-либо вывесок или опознавательных
знаков. Поплутав по узким улочкам целый час решил, что лучше
оставить машину и пройтись пешком, заодно поспрашивать местных. Я
припарковал внедорожник за большим плакатом с портретом
императора-самозванца Палицкого и, расчесав пятерней густую
шевелюру, зашагал к девушке, которая рылась в сумке и что-то
бормотала под нос. Она была одета, как мужчина: черная рубашка
навыпуск, широкие черные штаны и панама. Женщину в ней выдавали
только шикарные золотистые волосы, струящиеся по спине.
— Прелестное дитя, можно к вам
обратиться? — я улыбнулся и принялся крутить кончик своего рыжего
уса. И откуда я такой пошлости понабрался?
Девушка окинула меня изучающим
взглядом, но ничего не ответила и продолжила рыться в сумке.